— Ты ведь знаешь, что для меня это пустяк. Позволь мне помочь.

Эшли отодвинулась, чтобы не касаться его.

— Я знаю. Не нужно мне каждый раз об этом напоминать, — сухо сказала она.

Похоже, Мэтью искренне не понимает причины ее нежелания брать у него деньги. Ну, конечно. Он даже не предполагал, как это будет выглядеть со стороны. Получить деньги от мужчины после проведенной вместе ночи… Она не относила себя к тому типу женщин, для которых это в порядке вещей.

Эшли попробовала подойти с другой стороны:

— В ресторане я наблюдала слишком много случаев, когда богатые посетители небрежно кидали официанткам чаевые на сумму, которой девушка хватило бы на неделю, но вряд ли подобная щедрость объясняется добротой. Скорее речь идет о превосходстве.

Мэтью упрямо отказывался ее понять.

— Вот что, мне более чем хватает споров касательно моего расписания. Ты вольна думать о моем характере все, что угодно, но, пожалуйста, храни эти мысли при себе.

Эшли обиделась, но не показала виду. Отвернувшись к окну, она притворилась, что поглощена разглядыванием пейзажа. Так они ехали несколько минут, пока Мэтью не сказал:

— Цент за твои мысли.

Эшли изобразила безмятежную улыбку.

— Всего лишь цент? Такому богачу грех мелочиться.

Мэтью рассмеялся искренне и легко, и это немедленно отозвалось в ее нервных окончаниях, как и легкое прикосновение к ее плечу. Желание, толкнувшее девушку к нему в объятия, снова охватило Эшли. Она ощутила его привлекательность уже во время первой встречи, а в ту незабываемую ночь узнала, какой он необыкновенный любовник — Мэтью подарил ей наслаждение, которого она не знала и даже не думала, что такое возможно.

Эшли вжалась в спинку сиденья, пытаясь уклониться от его руки.

— Я не понимаю, зачем ты это делаешь? Ведь нас никто не видит. Наедине мы можем не притворяться.

Мэтью медленно убрал руку. В его глазах зажглись озорные искорки.

— Разве нам обязательно нужно быть на людях, чтобы ты приняла мои ласки? Ну ладно, извини.

— Принято.

Эшли не нравилось, что ее голос звучит неровно, выдавая смятение.

— Так сколько же я должен предложить тебе, чтобы узнать твои мысли?

— Откровенно говоря, у меня сейчас в голове нет никаких мыслей, зато есть один вопрос. Правда, он может показаться тебе бестактным.

— Ничего, я толстокожий.

Жаль, что она не может сказать то же самое о себе.

— Раз уж мы заговорили о деньгах, мне стало любопытно, каким образом вашей семье удалось сколотить такое состояние?

— Нормальный вопрос. Я считал, об этом все знают, — пожал плечами Мэтью. — В свое время мой прадед купил землю, цены на которую впоследствии взлетели до небес. Нам просто повезло.

— А что за земля?

— Мертл-Бич.

— Это многое объясняет. — Но не все. Такое состояние, как у Лэндисов, на простом везении не строится. — Но ведь каким-то образом вы его приумножили? Далеко не каждая семья, чьи деды делали состояния в прошлом, может назвать себя столь богатой. Как говорится, легко заработалось, легко и потратилось.

— Мы очень осторожно подходили к вопросам вложения и редко рисковали по-крупному, — признался Мэтью. — Поэтому наше состояние росло медленно, но неуклонно. На жизнь нам всегда хватало, это правда. Ну, и транжир особых в нашем роду не было. В этом, можно сказать, нам тоже повезло.

— Да, наверное, раз каждое последующее поколение не только получало, но и увеличивало нажитое.

— Именно. Поэтому каждый из нас мог сосредоточиться только на достижении своей цели, не беспокоясь о крыше над головой. Ну, а успех был только вопросом времени.

Оказывается, между ними есть что-то общее. Например, бережное отношение к деньгам. А может, их роднит еще что-нибудь? Эта мысль почему-то была пугающей.

— Похвально, что в вашей семье нет белоручек, — заметила Эшли.

— Ты хочешь сказать, бездельников. Вообще-то я мог бы стать профессиональном гольфистом, но вряд ли сумел бы добиться успеха. Возможно, это влияние моей семьи, но так вышло, что меня всегда интересовала политика. Как моего брата Кайла всегда интересовала военная авиация.

— А что другие твои братья?

— Себастьян — юрист. Сохраняет семейное состояние для следующих поколений, — хмыкнул Мэтью.

— А младший? Йохан, так, кажется, его зовут? — Эшли вспомнила снимок, на котором была изображена Джинджер Лэндис-Реншоу со своими сыновьями.