Том 1. Громокипящий кубок
вернуться

Северянин Игорь Васильевич
Шрифт:

1912. Май.

Поэза о «Mignon»

Не опоздайте к увертюре: Сегодня ведь «Mignon» сама! Как чаровательны, Тома, Твои лазоревые бури! «Mignon»!.. она со мной везде: И в бледнопалевых гостиных, И на форелевых стремнинах, И в сновиденьях, и в труде. Ищу ли женщину, с тоской Смотрюсь ли в давнее былое, Кляну ль позорное и злое, — «Mignon»!.. она везде со мной! И если мыслю и живу, Молясь без устали Мадонне, То лишь благодаря «Миньоне» — Грезовиденью наяву: Но ты едва ли виноват, Ея бесчисленный хулитель: Нет, не твоя она обитель: О, Арнольдсон! о, Боронат!

1914. Октябрь.

Блаженный Гриша

Когда проезжает конница Мимо дома с красною крышей, В кухне дрожит иконница, Сколоченная блаженным Гришей: И тогда я его мучаю Насмешкою над дребезжаньем: Убегает. И над гремучею Речкою льет рыданья. И хотя по благочестию Нет равного ему в городе, Он злится, хочет мести, Мгновенно себя очортив:

1912. Март.

Предостерегающая поэза

Художники! бойтесь «мещанок»: Они обездарят ваш дар Своею врожденною сонью, Своим организмом шарманок; Они запесочат пожар В душе, где закон — Беззаконье. Страшитесь и дев апатичных, С улыбкой безлучно-стальной, С лицом, постоянным как мрамор: Их лики, из псевдо-античных, Душе вашей бально-больной Грозят безпросыпным кошмаром. Они не прощают ошибок, Они презирают порыв, Считают его неприличьем, «Явленьем дурного пошиба»: А гений — в глазах их — нарыв, Наполненный гнойным величьем!..

1912. Июль. Веймарн.

Chansonnette [16]

Изящная, среднего роста С головкою bronze-oxide, Она — воплощение тоста. Mais non, regardez, regardez! [17] Пикантная, среднего роста, Она — героиня Додэ. Поклонников много, — их до ста. Mais non, regardez, regardez! Но женщина среднего роста Бывает высокой en deux [18] : И надо сознаться, что просто, — Mais non, regardez, regardez!

16

Chansonnette — песенка (фр.)

17

Mais non, regardez, regardez! — но нет, смотрите, смотрите! (фр.)

18

en deux — вдвое, надвое (фр.)

1909. Ноябрь.

Она критикует

— Нет, положительно искусство измельчало, Не смейте спорить, граф, упрямый человек! Но пунктам разберем, и с самого начала; Начнем с поэзии: она полна калек. Хотя бы Фофанов: пропойца и бродяга, А критика ему дала поэта роль: Поэт! хорош поэт!.. ходячая малага!.. И в жилах у него не кровь, а алкоголь. Как вы сказали, граф? до пьянства нет нам дела? И что критиковать мы можем только труд? Так знайте ж, книг его я даже не смотрела: Не интересно мне!.. тем более, что тут Навряд ли вы нашли б занятные сюжеты, Изысканных людей привычки, нравы, вкус, Блестящие балы, алмазы, эполеты, — О, я убеждена, что пишет он «en russe» [19] . Естественно, что нам, взращенным на Шекспире, Аристократам мысли, чувства и идей, Неинтересен он, бряцающий на лире Руками пьяными, безвольный раб страстей. Ах, да не спорьте вы! поэзией кабацкой Не увлекусь я, граф, нет, тысячу раз «нет»! Талантливым не может быть поэт С фамилией — pardon! — такой: дурацкой. И как одет! Mon Dieu! [20] Он прямо хулиган!.. Вчера мы с Полем ехали по парку, Плетется он навстречу, — грязен, пьян; Кого же воспоет такой мужлан?.. кухарку?!.. Смазные сапоги, оборванный тулуп, Какая-то ужасная папаха: Сам говорит с собой: взгляд страшен, нагл и туп: Поверите? — я чуть не умерла от страха. Не говорите мне: «он пьет от неудач»! Мне, право, дела нет до истинной причины. И если плачет он, смешон мне этот плач: Сантиментальничать ли создан мужчина Без положенья в обществе, без чина?!.

19

en russe — по-русски (фр.)

20

Mon Dieu — мой Бог (фр.)

1908.

II. Незабудки на канавках

Стихи «давно минувших лет».

Nocturne («Месяц гладит камыши…»)

Месяц гладит камыши Сквозь сирени шалаши… Все — душа, и ни души. Все — мечта, все — божество, Вечной тайны волшебство, Вечной жизни торжество. Лес — как сказочный камыш, А камыш, как лес-малыш. Тишь — как жизнь, и жизнь — как тишь. Колыхается туман — Как мечты моей обман, Как минувшего роман… Как душиста, хороша Белых яблонь пороша… Ни души, — и все душа!

1908. Декабрь.

Тоска по Квантуну

О, греза дивная, мне сердца не тирань! — Воспоминания о прожитом так живы. Я на Квантун хочу, в мой милый Да-Лянь-Вань На воды желтые Корейского залива. Я в шлюпке жизненной разбился о бурун, И сердце чувствует развязку роковую… Я по тебе грущу, унылый мой Квантун, И, Море Желтое, я по тебе тоскую!..

1904. Петербург.

Запад погас…

Запад Погас… Роса Поддалась… Тихо В полях… Ива — Голяк… Ветрится Куст… Зебрится Хруст… Ломок Ледок… Громок Гудок… Во мгле Полотно И склепа Пятно…

1910. Октябрь.

Триолет («В протяжных стонах самовара…»)

В протяжных стонах самовара Я слышал стон ее души. Что было скрыто в песне пара — В протяжных стонах самовара? Венчалась ли она в глуши, Иль умирала дочь Тамара? Как знать! Но в воплях самовара Я слышал вопль ее души.

1909. Июль.

Мыза Ивановка.