Я живу в старом доме,где кровь ударяет в високпосильней тишины,и ночные идут разговоры,и в пустом коридореполовицы скрипят,и соседи катают бобыпо столу, ворожати зовут мертвецов,и холодное солнцеиз комнаты в комнатувходит.Я живу в старом домеи целыми днями могуне читать, не писать,а слушать, как будтосквозь водусписок чьих-то печалей.И дети кричат во дворе,будто снег у них отбирают,и старые песни поют.где слова уже стерлись.
21 декабря 1985
***
Снег тает, и времена путаются,как наши волосы на узкой подушке,осень, весна - будто один поэтвсе это описал. Демисезонный ветервыдувает тепло из нашего дома,а мы остаемся - посередине Отечества,в котором полно пророков,под тусклыми небесами. Март-октябрь,ожидание чьей-то смерти, март-октябрь,одно моментальное фото, один итог,который подводят ногтем.
24 марта 1986
***
Майской ночью над самой рекоймежду веток цветущей черемухисозревают мальчишечьи рукии девчоночьи локти, запястья, коленки,и они уже тянутся, чтобы обняться,и деревья их прячут,а русалки поют и смеются.Майской ночью, над самой рекою,перед зеркалом темной воды вновь рождаются сладкие муки из того, чего вдоволь весною –из горчайшего тлена земного, горьких соков, горчинки у тебя на губах, в едком запахе дыма, которому имя - Отчизна.
24 марта 1986
***
Е.А.Подвижный теплый воздух над плитой,почти неосязаемые струиплывут, переливаясь и волнуявид за окном - и там над пустотойдеревья замыкают тайный круги из ветвей сплетаются корзины,Адам вступает в мир, и мандолинакак птица Сирин вспархивает с рук.И отраженный газовый рожокв стекле несут английские подростки,и как ковчег снимаются подмостки,и снасти режут каменным ножом.И над огнем прозрачно-голубьш,над очагом, который моют содой,порхают, тают, хороводы водятповерх всего, всего, поверх моей судьбы.
24 марта 1986
***
Л.Д.Мальчик дружит с зеленой звездой,а стрекозы - с речной водой,где оконце в русалочий омуткак затянутое слюдой.Помнишь, как мы ждали тепла,а потом неслышно прошланад землей хвостатая гостья,и до края полные горститеплых дождичков принесла.И качнулась сирень в цвету,и стоял туман на мосту,и трава заплетала колени,подрастая, как каждым летомздесь на даче дети растут.
13 мая 1986
***
На лестнице - листья,как будто наш дом,почуяв весну, пускает побеги.А, может, голубка летала над ними зеленую ветвь обронила,и мы в полусонной Москвеотмечены чьей-то любовью,не Бога, поскольку богов уже нет,а чьей-то весенней любовью,где за руку взять - слишком много,и где поцелуй неуместен.
18 мая 1986
***
Дети ходят на руках,в переулке лай собачий,и скользят, скользят по дачетени в длинных пиджаках.Летний день врасплох захвачен,а течение стихашире, шире - как река,но она течет иначе.Напоит меня слюдой,а потом в ногах забьетсябурной мельничной водой,оглушит, а у колодцаобернется лебедой,и опять поет, поется,а по небу выше солнцаходит месяц молодой.
18 мая 1986
***
Над Северной рекой, когда она течет, течет и все с собой уносит –и по дороге обращает в прочерк тень ласточки, глядящую со дна, любовников на низком берегу, что смотрят мимо или прячут лица, мостки, с которых пить и не напиться ребенку, юноше, мужчине, старику...
