Оливии хотелось зажмуриться, чтобы не видеть обвиняющих глаз Грейс.

— Я заменила его куртку.

Она, как смогла, объяснила, что сделала это в минуты безумия, после того как нашла Джека. Она видела отвращение на честном лице Грейс и знала, что заслужила его. Она чувствовала себя ничтожной и замаранной перед лицом скорбящей девушки.

— Вы видели, сколько наших солдат полегло на ферме? — тихо произнесла Грейс, и ее глаза вдруг наполнились слезами. — Сколько еще раненых нуждались в доставке?

— Конечно, видела. Но он был совсем плох. Я не могла допустить, чтобы кто-нибудь обнаружил его, пока я не буду знать, почему он…

— Предал свою страну? — холодно сказала Грейс.

Леди Кейт дотронулась до ее руки.

— Пожалуйста, Грейс. Во всем этом много неочевидного. Уиндем никогда бы… — Покачав головой, она снова опустилась на диван. — Его мать была француженкой…

— И умерла раньше, чем он мог запомнить ее, — возразила Оливия, тоже садясь. — Но я так давно не видела его. Вы не могли бы рассказать мне, что было после того, как он покинул Англию?

— Я всегда полагала, что он отправился на Ямайку, — задумчиво протянула леди Кейт. — У его семьи там плантации. Я видела его… нет, дайте подумать… два года назад. Я просто не могу поверить, что Джек Уиндем мог совершить что-то такое…

— Гнусное, — вырвалось у Грейс, которая сидела неподвижно, словно изваяние. Как воплощение правосудия. А Джек нуждался в милосердии.

Леди Би, покачивая головой, похлопала ее по руке. Кажется, даже она не знала, что и думать.

— Боже мой. — Герцогиня покачала головой, невидящими глазами глядя в окно, за которым был виден парк. — Ну, нам просто надо спросить его.

Оливия терла висок, голова болела все сильнее.

— Мы не можем.

Все три женщины уставились на нее.

— Почему? — потребовала ответа Грейс. — Вы сказали, что он очнулся.

— Очнулся. — Оливия боялась, что снова начнет хохотать. — Он очнулся. Только вот он ничего не помнит о последних пяти годах. Он думает, что сейчас восемьсот десятый год.

На этот раз молчание было долгим. У леди Би отвисла челюсть. Грейс пришла в совершенное замешательство.

— Он ведь не думает, что вы все еще женаты? — проговорила наконец леди Кейт.

Оливия болезненно улыбнулась:

— О, он именно так и думает.

Снова воцарилось молчание, оно становилось все напряженнее с каждым новым вопросом, который возникал в головах у женщин. И вдруг леди Кейт рассмеялась:

— О, это совершенно очаровательно. А я не могу… рассказать… ни одной душе!

— Он ничего не знает? — строго спросила Грейс.

Оливия безнадежно развела руками.

— Думает, что упал с лошади во время охоты на лис в Лестершире.

Леди Кейт вытирала глаза кружевным батистовым платочком и все не могла остановиться.

— Извините, Оливия. Это бессовестно с моей стороны. Но даже миссис Радклифф не могла бы придумать что-нибудь столь же нелепое.

— Поверьте мне, — сказала Оливия, — у меня возникла такая же мысль.

Грейс не сводила с нее глаз.

— Он думает, что вы еще женаты.

Оливия все терла висок. Боль усиливалась.

— Да. Он думает, мы просто в ссоре после приписываемого мне увлечения азартными играми и что он уехал, «чтобы остыть».

— Боу-стрит, — изрекла леди Би.

Леди Кейт кивнула, все еще вытирая глаза.

— Ничего себе ситуация. Нам надо узнать секреты Джека.

— Как? — спросила Оливия. — Что, если мы ошибемся? Если мы еще ухудшим его состояние?

— Дорогая Оливия, — сказала леди Кейт, тряхнув головкой, — на вашем месте я бы предпочла добавить ему по голове, а не заботиться о ней.

Оливия выдавила улыбку.

— Об этом я тоже думала.

— Я согласна с Оливией, — неожиданно сказала Грейс. — Мы не можем начать действовать, не подумав о последствиях.

Оливия хмуро посмотрела на нее.

— Тогда что же нам делать?

— Может быть, мне поговорить с доктором Хьюмом? — предложила Грейс. — Он главный хирург армии.

Оливия заколебалась.

— Я не знаю…

Улыбка Грейс больно отозвалась в груди Оливии своей сдержанностью.

— Поверьте мне, Оливия. У меня нет намерения делать ваш рассказ достоянием всех. Никто мне не поверит. После похорон отца я могу поговорить с доктором Хьюмом.

— Завтра? — спросила леди Кейт, внезапно став серьезной.

Грейс кивнула и вдруг стала внимательно рассматривать потертую тесьму на рукаве своего платья.