– С ним все в порядке?

– Пока - да.

– Что это значит?

– Ученик, ослушавшийся наставника и самовольно прервавший обучение без уважительных причин, будет строго наказан.

Дарвею это не понравилось. Если уж маг подчеркнул последние слова, значит, Клиффу действительно не поздоровится. Конечно, после стольких бесплотных попыток проникнуть в тайну города, маги раздражены и ищут только бы на ком-то сорвать злость. Беззащитный ученик, не имеющий влиятельных родственников и знакомых - отличная кандидатура. Надо будет обязательно разыскать Клиффа и помочь ему.

– Вы хотели меня видеть?
– голос новоприбывшего был Дарвею знаком.

Он поднял голову и с удивлением посмотрел на монаха в серой дорожной рясе. Флей поклонился магу, но чувствовалось что его почтение напускное. Это был низенький пожилой мужчина, с живыми черными глазами. Дарвей не раз видел его в храме, во время совместной молитвы. Он неизменно крутился подле Просвещенных. Должно быть, этот человек обладал немалым весом в ордене. А раз он служит Гаеру, то его значимость после назначения того великим магистром только возросла. Скорее всего, он здесь для негласного присмотра за волшебниками. Последним никогда нельзя было доверять.

Маг показал печать, доставшуюся ему от Дарвея. Флей мельком взглянул на нее и вернул обратно.

– Вы знаете этого человека?
– старик не сводил с его лица пристального взгляда.

– Да. И я прошу оставить нас одних.

– Это невозможно. Я желаю знать, что произошло.

– Это дело ордена Истины. Если хотите, допросите этого человека потом. Уверен, он не станет от вас ничего скрывать.

Это была дерзость. Маг нахмурился, но решил повременить с выяснением отношений.

– Когда закончите, пусть он придет ко мне, - сухо сказал он и, бросив на Дарвея прощальный, полный неприязни взгляд, удалился.

Флей подождал, пока он скроется из виду, и сказал:

– Не ожидал увидеть именно тебя, Призрак.

– Мир полон неожиданностей. Я вот не ожидал, что мое прозвище известно всем и каждому.

– После смерти Кармисса, мир праху его, кое-что изменилось, - он присел рядом.
– Некоторые тайны перестали быть тайнами. Не для всех, конечно, - добавил Флей поспешно.

– Это уже неважно, - махнул рукой монах.
– В последний раз я послужил ордену.

– Тебя отпускают?

– Гаер обещал. При условии, что я выполню это задание.

– Повезло, - кивнул Флей. Его сосредоточенное лицо было серьезно.
– Но давай перейдем к делу: что тебе удалось узнать?

– Я побывал в копях. Между ними и озерным городом действительно есть сообщение. Пожалуй, никому не интересны мои злоключения там, поэтому я не буду на них останавливаться подробно.

– Они и в самом деле так ужасны, как говорят?

Вместо ответа Дарвей демонстративно вздохнул.

– Понятно.

– В копях я нашел дорогу к озеру. И оказался внутри города.
– Дарвей решил немного исказить действительность.

– Как же ты преодолел преграду?

– Не было никакой преграды.

– А стена?

– Исчезла на глазах. Это сложно объяснить. Туннель, начавшийся в копях Химер, в итоге привел меня в роскошный дворец с множеством комнат. Я долго бродил по нему, но скоро понял, что все это иллюзия.

– Каким образом?

– Залы таяли прямо за моей спиной.

– А как же обитатели дворца?

– Не знаю, я никого не встретил. Дворец был пуст. Весь этот город - просто обман и ничего больше. Залы были похожи один на другой: полны богатства, но совершенно безликие. Я уже думал, что навечно застрял в этом иллюзорном мире. Утомленный путешествием, я почувствовал сильную сонливость и прилег на диван, стоящий в одной из комнат. А когда проснулся, то очутился здесь под надзором Рауна. Вот и все.

– Ты говоришь правду?
– недоверчиво спросил Флей.

– А зачем мне врать? Какой в этом смысл?

– В том-то и дело, что я не вижу смысла в иллюзорном городе, который никого не подпускал к себе, а потом просто растаял как болотный туман.

– Надо смотреть в лицо фактам: город исчез, нравится нам это или нет.

– Находясь там, ты ничего не трогал?

– Я же не самоубийца, - проворчал Дарвей, - и хорошо помню печальную судьбу магов. Если желаешь, можешь обыскать меня, но найдешь только личные вещи. Да и то не все: сумку я еще в копях потерял. Хорошо, хоть жив остался.