Благодарю, за всё благодарю: Собрание стихотворений
вернуться

Голенищев-Кутузов Илья Николаевич
Шрифт:

«Я в плаще наступающих дней…»

Я в плаще наступающих дней. Имя в тайне пребудет мое. Им пронизанное бытие Всё грозней, всё ясней. И когда опаленным крылом Я лазури прохладной коснусь, Эта боль, этот стыд, эта грусть Станут звездным огнем. 1933

«Столько раз в порыве страсти гневной…»

Столько раз в порыве страсти гневной Закрывал лицо И хотел швырнуть богам подземным Узкое кольцо. И тогда – средь огненных созвездий И гремящих сфер – В самой крайней мне являлся бездне Ясный Люцифер. Излучала гибельная сила Музыкальный свет, И в крылах надломленных сквозила Радуга планет. Ты рукою слабою хотела Защитить меня И сама в бореньях ослабела На рассвете дня. Сердце бьется медленно, устало. Эту скорбь надеждой не зови. Если бы ты душу потеряла Для моей любви! 1932

«Пройдут недели, месяцы и годы…»

Пройдут недели, месяцы и годы, Как тень теней, Ты не забудешь огненной свободы Любви моей. Когда погаснет, заревом пылая, Вражда племен, Когда живым приснится призрак рая – Филадельфийский сон, Мы встретимся в последнем страшном круге; У роковой черты Протянешь мне тоскующие руки – Иная – ты. И я узнаю, болью озаренный, Тебя в себе, Твой прежний лик, любовью повторенный Наперекор судьбе. 1932

«Не счастья жду, но страшной полноты…»

Не счастья жду, но страшной полноты Той радости, которой нет названья. Неясные твои сливаются черты В духовный облик нового страданья. Он расцветает мукою живой И с каждым днем, и с каждой песней Склоняется всё ниже надо мной, Всё вдохновенней и чудесней. 1933

«Мне прошлых лет – пылающих! – не жаль…»

Мне прошлых лет – пылающих! – не жаль, Отчаянья, любви, самозабвенья. Над смертной мукой – звездное терпенье, Над водной бездной теплится печаль. Судьбе двурушной не покорен я И не противлюсь. Мудрости уроки Во мне, как сны, изменчиво глубоки. Я сплю и вижу тени бытия. Не проблеска, намека, – нет, Не символа всемирного виденья, Но полноту последнего прозренья, Когда в себе увижу свет. 1932

«Прошли года с поспешностью хромой…»

Прошли года с поспешностью хромой. От тысячи пожаров легковерных Лишь легкий дым. И умер я душой Для слов возвышенных и лицемерных. В моей душе ликует скорбный стих, Как зарево над черным пепелищем, Пока друг друга мы, как прежде, ищем И отражаемся в глазах чужих. 1933

«Измученная негой бездыханной…»

Измученная негой бездыханной Вся в золоте осеннего заката Лежала ты. И медленные тени Опять тебя ревниво облачали В одежды сумерков неторопливых, Но мне казалось в этот вечер дремный – Меж нами разверзаются пространства. Всё дальше ты. И мне нельзя коснуться Тебя. Меж нами горы, реки, Широкие бесстрастные долины, Прохладные моря и небо, небо С дождливыми слепыми облаками. О, сколько раз, с тобою разлученный, Воссоздавал тебя из Тьмы и страсти, Но призрак твой выскальзывал, и руки Я опускал бессильные. И снова Холодные бескрайние пространства, Где протекает медленное время, Меж нами раскрывались. Лишь порою В тревожных снах с улыбкою спокойной – Какой я никогда не видел прежде – Являлась ты. Когда же пробуждался – Едва приметной золотою сетью Дрожала ты, в эфире растворяясь, И чувствовал я пламени дыханье И быстрый холод закоцитной влаги, Как будто в тайны смерти и рожденья Я посвящен.

«От тебя, как от берега медленно я отплываю…»

От тебя, как от берега медленно я отплываю, Уходя в океан безнадежных времен, И твой образ, твой голос навеки, навеки теряю, Но звездою утраты одинокий мой путь озарён. Так от смутного берега непримиренной отчизны Отходил я когда-то в ещё непонятную даль, Чтобы годы и годы скитальческой горестной жизни Очищали потери и трижды святила печаль. Так когда-нибудь в час непоправимой разлуки Я навеки отчалю от милой земли голубой, И, как крест над вселенной, созвездий расширятся руки, И я всё обрету в отреченьи и буду навеки с тобой.