— Из шестого «б».

— Ты меня не знаешь?

— Сейчас знаю…

— Почему ты не пускал меня в школу?

— Потому что не узнал. Начальник штаба не велел пускать посторонних.

— Ну, а теперь я могу пройти? — покосившись в сторону директора, вежливо спросила она.

— Проходите, пожалуйста!

Лизунова ушла внутрь, а директор с улыбкой продолжал смотреть на патрульного:

— Как ваша фамилия?

— Попов Николай… Честное пионерское, я ее не узнал! — с искренним огорчением сказал мальчик.

— Я верю! Вы поступили совершенно правильно…

«Новый директор делает замечания учителям в присутствии детей! Новый директор подрывает авторитет учителей». С такими мыслями Алевтина Зиновьевна вошла в школу, сердясь и досадуя на себя, на нелепый случай, на этого нахального мальчишку. Она была уверена, что всё это было нарочно подстроено. Ей ли не знать, на какие подлости способны дети! Хотелось с кем-нибудь поделиться, рассказать о бестактном поведении директора и предупредить…

Из коридора в вестибюль вышла ученица девятого «б» класса Макарова.

— Виолетта! — остановила ее учительница. — Что ты здесь делаешь?

— Мы приводим в порядок столовую, Алевтина Зиновьевна.

— Ах, столовую! А здороваться с учительницей уже не полагается?

— Извините! — покраснев, сказала девочка. — Я не успела… Вы задали вопрос…

— Ну конечно! Я же и виновата! У вас всегда найдутся отговорки. Ты не знаешь, кто из учителей находится в школе?

— Утром я видела Ксению Федоровну.

— А где она?

— Наверно, в своем кабинете.

— Ну, а кто еще?

— Агния Сергеевна здесь. Она на строительстве стадиона, за школой. Потом была Римма Вадимовна. Они, наверно, оборудуют физический кабинет. И, кажется, Аким Захарович здесь, в мастерской…

— В какой мастерской?

— В художественной мастерской.

— Та-ак! — многозначительно протянула учительница.

— Ах, да! Ирина Дементьевна здесь, — спохватилась девочка. — Она в учебной части.

— Ну хорошо. Иди по своим делам.

Понаблюдав минуты две за незнакомым мужчиной, который зачем-то несколько раз потряс решетку раздевалки, она подошла к нему:

— Что вы тут делаете?

— Да вот надо это безобразие снимать. Смотрю, как сподручней, — сказал Архипыч, постукивая по решетке плоскогубцами. — Не хочется барьер портить…

— А кто вы такой?

— Я завхоз.

— Завхоз! А что случилось с Зинаидой Терентьевной?

— Она перешла на другую работу.

— А зачем вы хотите снимать решетку?

— Чтобы не позорила советскую школу.

— Но если вы уберете решетку… Как же быть с раздевалкой? Где же оставлять одежду?

— Тут! Хочу перегородку сюда поставить и посередине проход сделать. Три входа получится. Меньше толчеи.

— Послушайте, но ведь так у нас всё разворуют!

Архипыч отложил в сторону плоскогубцы, посмотрел через решетку на говорившую и вздохнул:

— Эх, мамаша, мамаша! Какое ты имеешь мнение превратное. Как же ты своего ребенка в такую воровскую школу отдала?

— Я вам не мамаша, гражданин! Я учительница!

— Учительница? — простодушно удивился Архипыч. — Не может быть!

— То есть как — не может быть! — начиная закипать, проговорила Алевтина Зиновьевна, но в это время с улицы в вестибюль вошел директор, и она сдержалась. — Вам же отвечать придется! — угрожающе проговорила она и торопливо направилась к лестнице.

Теперь была причина подняться к завучу и предупредить ее о решетке. Пока не поздно, нужно остановить ретивого завхоза.

В комнате учебной части, кроме Ирины Дементьевны, за столом над бумагами сидели Ксения Федоровна, Римма Вадимовна и Аким Захарович. Лизунова успела услышать последнюю фразу и поняла, что обсуждается расписание занятий.

— Вы что, Алевтина Зиновьевна? — спросила завуч. — Я сейчас занята.

— Я хотела сказать, что в раздевалке снимают решетку…

— Ну так что?

— Но вы только подумайте! Разворуют же…

— Алевтина Зиновьевна! — с раздражением остановила ее завуч. — У нас есть директор. Обратитесь к нему. А мы сейчас заняты.

Прежде чем выйти, Лизунова перехватила ехидную улыбочку биолога… Но что она могла сделать!

В канцелярии школы Константин Семенович застал трех мальчиков.