Понятно, что это была отвратительная надежда, тайная и неумолимая. Но она – все, что у него теперь осталось, потому что ее розовая шаль, которую он, как душевнобольной, баюкал каждую ночь, больше не хранила ее запах.

Удивительно, как быстро Грейс вписалась в свой прежний ежедневный ритм жизни в Лондоне. Теперь она понимала, что совершила ошибку, когда пыталась вернуться сюда без помощи Эйты и других подруг, оберегавших ее и прикрывавших тылы. Несколько недель назад, когда она предприняла свою последнюю попытку вернуться в общество, этих людей ей очень не хватало.

Потребовалась всего пара дней, чтобы все устроить. Грейс настояла, чтобы вдовствующая герцогиня, Элизабет и Сара гостили у нее, а не жили у Хелстона или Куина Элсмира, дома которых располагались на другой стороне Портмен-сквер. В первый же день они с Эйтой с военной точностью разработали план праздничных мероприятий, включив туда приглашения на таинственный бал-маскарад, против которого никто не сможет устоять.

Вдовствующая герцогиня согласилась, что это уничтожит все сомнения насчет продолжающихся хороших отношений между тремя семьями на Портмен-сквер, которые много поколений тесно общались друг с другом. Даже девятилетняя дочь Куина, Фэрли, была задействована. Она каждый день пила чай у Грейс, обычно со своей новой мачехой, Джорджианой.

– Джорджиана… – окликнула Грейс, когда другие дамы из их тайного клуба вышли из роскошной гостиной, заполненной предметами древней культуры; которые Джон Шеффи, путешествуя, собрал за всю свою жизнь.

– Ты что-то хотела, Грейс? – Джорджиана, бросив взгляд на руку Грейс, которую та положила ей на плечо, подняла на нее глаза.

– Хочу попросить тебя об услуге.

– Все, что угодно.

– Ты не могла бы пройти в мои комнаты и не ехать со всеми в парк?

– Конечно, – согласилась Джорджиана с серьезным лицом, совсем непохожим на то открытое выражение лица, какое Грейс видела в Корнуолле до того, как ее подруга вышла замуж за мужчину, с которым к алтарю собиралась сама Грейс.

Грейс кивнула, и они присоединились в холле к остальным дамам, которые, собравшись кружком, ожидали, когда подадут экипаж.

– Грейс, дорогая, – пробормотала Эйта, – это будет грандиозный успех. И это – твоих рук дело. Ни минуты не думай, что тебе удалось нас обмануть. Организация этого восхитительного вечера для Джорджианы и Куина – колоссальное дело. Я хочу, чтобы ты позволила нам хоть как-то помочь тебе.

– Можете быть уверены, я попрошу вашей помощи утром в день маскарада, когда на мою голову свалятся все несчастья, какие есть, как это обычно и происходит, – улыбнулась Грейс, поправляя платье. – О, а вы все подобрали себе костюмы?

– Ой, а я хочу, чтобы папа обязательно взял меня с собой! – восхищенно запрыгала Фэрли.

– Дорогая моя, обещаю организовать бал только для тебя в тот сезон, когда тебя официально представят свету, – погладила Грейс белокурые кудряшки девочки, которая могла бы стать ее падчерицей.

В глазах Фэрли появился блеск, когда она представила себе будущее. Услышав звук подъехавшего экипажа, девочка обняла Грейс и помчалась по ступенькам вниз. Все дружно попрощались и вышли, кроме Элизабет, которая страдала от головной боли и вернулась к себе в комнату, оставив Грейс и Джорджиану одних.

Стоя рядом друг с другом, они наблюдали, как компания уселась в старинный дорожный экипаж, и помахали на прощание, когда он тронулся с места и резво покатился в сторону Гайд-парка в самый разгар модного для прогулок времени. После этого Грейс и Джорджиана молча преодолели холодные мраморные ступени широкой лестницы, ведущей в спальни, расположенные наверху. Грейс почти забыла, как было удобно жить в маленьком поместье, где за полминуты можно было пройти с одного конца дома в другой.

Оказавшись в своих покоях, отделанных и обставленных с изыском и элегантностью, Грейс достала из корзинки для вышивания крохотные ножницы.

– Джорджиана, прости, что я прошу тебя об этом, но я знаю, что ты единственная, кто не станет читать мне нотации.

– Я бы никогда не осмелилась читать тебе нотации, по какому бы то ни было поводу, – потупив глаза, сказала Джорджиана.

– Ловлю тебя на слове. – Грейс повернулась к ней спиной. – Мне нужна твоя помощь, чтобы раздеться.

Через мгновение Грейс почувствовала, как пальцы Джорджианы расстегивают пуговицы платья. Ее поразило молчание Джорджианы. В других обстоятельствах она бы уже засыпала ее вопросами.

Когда платье и корсет оказались расстегнутыми, Грейс сняла их, оставшись в одной нижней сорочке, и подала Джорджиане ножницы.

– Что… – В глазах Джорджианы промелькнуло смущение.

– Возьми их, – перебила ее Грейс.

– Да-да, конечно, – выдавила Джорджиана.

– Ой, и не смотри на меня так, – улыбнулась Грейс. – Может, выпьешь глоток бренди? Говорят, помогает успокоиться.