— Я бы и от блинов не отказался, — подал голос Гонзасек. — Однако славненько получилось у меня с дойкой.

— Что-то вы разболтались, — ворчливо заметил пан Дыля. — Лучше бы подумали о том, что коза краденая, а за кражу нынче полагается смертная казнь. Забыли, какими законами нас осчастливили Лямзель и Слямзель?

— Я как раз их и ожидаю, — туманно заметил Чосек. — Этих мерзких типов пора проучить, и я придумал, как это сделать.

— Что ты опять затеял? — обеспокоился пан Дыля. — Не хватит ли приключений на нашу голову?..

Не успел он закончить свою мысль, как возле шалаша раздались голоса. Появились Лямзель и Слямзель, которые временами слагали с себя власть в пользу какого-либо родственника, а сами пускались на новые авантюры, чтобы прикарманить последнее, что оставалось у людей.

— Что за строение? — закричал Слямзель, тыча тростью в шалаш. — По-моему, эта халупа еще не куплена мною!

— Никакого монополизма! — подхватил Лямзель, вставляя в глаз монокль. — Всю недвижимость мы решили продавать на альтернативной основе: либо тебе, либо мне! Плачу за это ветхое строение копейку. Кто больше?

— Господа, господа, — выйдя из шалаша, воскликнул Чосек. — Конечно, если вы хорошо заплатите, я уступлю вам дом, в котором проживаю с братьями еще с тех печальных времен, когда глупый Дундук Дундукович отказался взять в наставники выдающихся ученых-демократов!

— О да, мы выдающиеся ученые! — закивали Лямзель и Слямзель. — Однако ты, неумытая рожа, не имеешь права даже рассуждать об этом!

— Я и не рассуждаю, господа! Просто, я хотел напомнить, что вы пришли посмотреть на козу, не так ли? Вот, перед вами это чудо. И, между прочим, дает молоко.

— Аборигенам молоко противопоказано, — сказал Лямзель. — У них от этого грыжа развивается. Или ишиас. А мы человеколюбы, мы допустить того не имеем права.

Чосек подтащил козу, которая пощипывала траву, и Слямзель всплеснул руками:

— Какая же это коза, дурак? Это самая обыкновенная вошь! Так и быть, беру ее у тебя ради гигиены за пять копеек!

— Вы с ума сошли, милейший, — сказал Чосек. — Я не знаю, видели ли вы вошь, но я убежден в том, что вы никогда ее не доили!

— Не груби, балбашка, — одернул Слямзель. — Если это не вошь, то козявка. Я плачу за нее три копейки. А больше тебе никто не даст, потому что других покупателей теперь уже нет во всем королевстве.

— Тогда, господа, ищите себе других балбашек, — сказал Чосек. — Козочку я оставлю себе и буду попивать молочко.

— Молочка ты попивать не будешь, рвань, — сказал Лямзель. — Вся земля принадлежит нам, стало быть, и все, что лежит и стоит на ней, наше. Это во-первых и во-вторых. А в-третьих: под страхом смерти аборигены обязаны соблюдать закон об обязательных продажах. Хочешь ты продавать или не хочешь, меня не касается, если я положил глаз на твой товар… Итак, получай копейку за халупу и три копейки за рогатую козявку. Итого две копейки… И учись работать по-заморски! Сто лет учись, тысячу лет!..

В эту минуту возле шалаша появился бывший король Дундук Дундукович. Он был босой, в простой крестьянской рубашке. Глаза его сверкали от гнева, кулаки сжимались.

— Эй, Чосек, — громко спросил он, — где коза, которую я просил попасти, пока я схожу к деревенскому зубодеру?

— Вот она, ваше бывшее величество, — показал Чосек. — Но эти господа пристали ко мне и хотят забрать козу по цене блохи или козявки!

— Неужели? — бывший король достал из-под рубашки дубину. — Мало того, что они грабят моих подданных, они хотят лишить меня последнего средства к существованию! Но я не спущу негодяям, зная, что они боятся меня укокошить! — И Дундук Дундукович грозно вскинул дубину.

— Он врет! — Лямзель указал на Чосека.

— Он нагло клевещет, — поддержал брата Слямзель. — Он сам предложил нам купить животное. Причем за бесценок!

— Ну и господа, — присвистнул Чосек. — И как это удалось им пробраться в королевский дворец? Таким отъявленным лгунам нужно было укоротить языки!

— Сожалею, что этого не сделал, околпаченный моими помощниками, — сказал Дундук Дундукович. — Впрочем, проучить нахалов никогда не поздно!

С этими словами бывший король ринулся на Лямзеля и Слямзеля, но мошенники заорали благим матом и весьма резво пустились наутек.

— Спасибо, Чосек, — сказал, рассмеявшись, бывший король. — Скоро, скоро негодяям, прибравшим к рукам мое королевство, придется держать суровый ответ!

— Не верю, ваше бывшее величество, — сказал пан Дыля с грустью. — Не для того эти господа захватывали власть и протаскивали законы, чтобы предстать перед народным судом. Они рассчитывают выморить всех инакомыслящих и превратить граждан в стадо голодных животных…