О себе писать особенно нечего Работать с каждым днем все труднее. Устаю. Жду, не дождусь каникул. Если не встретимся в январе, то летом – обязательно. Поеду отдыхать через Москву.

А почему бы вам не навестить свою тетку? Я была бы так рада!

Еще раз прошу: не терзай себя по разным поводам, береги здоровье. Жоре большой привет. Целую. Тетя Женя».

Прочитав письмо, Кашелев посмотрел на конверт. Обратный адрес: Пенза, фамилия тети Маргариты – Ланина.

Письмо настораживало. Сквозь его, казалось бы, житейский тон так и проступала тревога.

«На что намекала Ланина, говоря о том, что не хотела бы встретиться с родственниками Маргариты?– размышлял следователь.– И с кем именно? С Павлом? За что же тогда благодарила тетя Женя Велемировых, как утверждала Валентина Сергеевна?»

Значит, не все так радужно было во взаимоотношениях в семье Велемировых. В письме прямо говорилось, что Маргарита была намерена поменять комнату.

Почему?

И еще: если Маргарита мечтала, что и на их с Георгием улице будет праздник, значит, ей было далеко не весело?

Впрочем, она могла быть и несправедливой к родным мужа. Как показала соседка Гаврилкина, у Маргариты был не очень-то покладистый характер.

Но больше всего беспокоил Кашелева брат Георгия – Павел. Если уж тетка упомянула о ненависти, за этим могло скрываться нечто серьезное.

«Павел-то живет в Калинине! – вдруг вспомнил следователь. И тут же подумал: – Но ведь это не за тридевять земель! До Москвы ехать не больше трех часов».

Кашелев записал себе в блокнот: «Павел Велемиров. Узнать калининский адрес. Часто ли бывает в Москве?»

Лев Александрович заглянул в план следственных мероприятий, разработанный им и одобренный Жилиным.

Первый пункт пришлось тут же отложить, так как в организации, где работала Куренева и куда позвонил Кашелев, сказали, что она выехала на несколько дней в командировку.

Следователь отправился на Соболевский проезд. Позвонил к Гаврилкиной. Ольга Тимофеевна провела следователя в свою комнату.

– Вы давно живете в этом доме? – поинтересовался следователь.

– С войны еще…

– С Велемировыми дружите?– задал вопрос Кашелев.– Я имею в виду – с Валентиной Сергеевной и Николаем Петровичем?

– Ну как дружим? Заходим друг к дружке. Они меня иногда на телевизор зовут… Выручаем, когда надо…

– Словом, хорошо знаете их семью?

– Да как вам сказать… Чужая семья – что грамота за семью печатями,– рассудительно заметила Гаврилкина.– Всего не узнаешь.

– О Павле, младшем сыне, что можете сказать?

Ольга Тимофеевна на некоторое время задумалась.

– Павел-то красивее Жоры будет,– сказала она.– Крепкий из себя, высокий. Со старшим они одногодками гляделись. Девкам Павел больше нравился.

– Маргарита с ним в дружбе жила?

– Так когда они еще в школу бегали – все вместе. В кино втроем, в клуб железнодорожников, тут недалече,– тоже…

– А насколько Павел младше?

– На два года. До того, как Маргарита и Георгий поженились, эту троицу было водой не разлить.

«Очень любопытно»,– отметил про себя следователь.

– Ну а после женитьбы?

– Не знаю, какая меж ними кошка пробежала, но Павел почему-то осерчал на невестку.

«Может, ревность?» – мелькнуло у Кашелева в голове.

– А Маргарита?

– Поди разберись,– махнула рукой Гаврилкина.– Мару-то было трудненько понять. То цапалась с Павлом, то мирилась… Опосля он ушел в армию. Отслужил и остался в Калинине.

– Кем работает?

– Шоферит.

– В Москве часто бывает?

– Ему это недолго. Приедет на своей машине, побудет немного и опять в свой Калинин… Возит какие-то грузы сюда. Иной раз днем заявится, иной раз – ночью…

– Ольга Тимофеевна, вспомните, пожалуйста,– попросил он,– не заезжал ли Павел в тот четверг? Утром?

– Это когда Маргарита…

– Ну да.

– Не помню,– покачала головой старуха.– А вы Валентину спросите.

– Обязательно спрошу. Правда, она отлучалась из дома несколько раз… Какая у Павла машина?

– Большая такая,– показала руками Гаврилкина.

– С крытым кузовом или нет?

– Да, да,– закивала Ольга Тимофеевна.– Верх брезентом крытый.

– Понятно. Еще прошу припомнить: второго числа к Велемировым никто из знакомых не приходил? А может, кто незнакомый был?