– А я уж думал, он начал в тебя чем-нибудь швыряться, или ты лампу уронила, и бросился на выручку.

– Как думаешь, подействовало?
– в Наташином голосе сквозила надежда.
– Теперь он нас послушает?

– Еще бы! Призрак у тебя получился просто первоклассный! Особенно начало: 'этот… как его…' Дедушка под старость памятью мучился, постоянно все забывал, так что получилось очень похоже…

– Сын мой!..
– грянул над их головами громовой раскат величественного, пусть немного приглушенного, будто идущего из бочки голоса.

Думавшую, что запасы ее страха уже растрачены давным-давно, Наташу буквально подбросило в воздух. Она уже совсем было собралась, встав на четвереньки, быстро, по-тараканьи, заползти под кровать (это не отменило бы наказания за обман короля, но отсрочило его исполнение), но вовремя сообразила, что голос принадлежит не Васиному отцу, разобравшемуся в ситуации и со спринтерской скоростью пробежавшему разделяющий двери комнат отрезок коридора, а исходит от аморфной фигуры, висящей в нескольких сантиметрах над полом и слегка светящейся. Настоящий призрак! Никогда раньше не думавшая, что обрадуется встрече с привидением, на этот раз девочка едва не потеряла сознание от облегчения.

– Сын мой!
– вновь пророкотал призрак. Сравнив этот величественный бас со своим гнусавым шипением, Наташа испытала что-то вроде укола профессиональной зависти.

– Здравствуй, дедушка!
– невозмутимо отозвался по-прежнему сидящий на полу принц.

– Ванечка!
– голос привидения сразу стал тише, приобрел ласковые интонации, и даже ростом он, кажется, стал пониже.

– Васечка, - поправил страдающего склерозом и после смерти дедушку внук.

– Вырос-то как!
– восхитился тот.
– И не узнать!

– Ты папу ищешь? Он в соседней комнате… спал.

– Я должен предупредить его о нависшей опасности!

– Ступай тогда скорее - рассвет уже близко. Да, и если тебе не трудно, попроси его, чтобы не женил меня по собственному усмотрению, а разрешил самому сделать выбор!

– Конечно-конечно… Взрослый совсем стал!

С этими словами призрак провел полупрозрачной рукой над головой принца, как будто потрепал по волосам, и… растворился в воздухе. Где-то за окном звонко заголосил петух.

– Не успел, - горестно вздохнул Вася.

Наташа пожала плечами:

– Это ничего, главное, что мы успели!

– Я о другом… Ладно, позже сам с отцом поговорю.

Солнце не заставило себя долго ждать и упрашивать, вслед за петушиным криком вызолотив восточный край неба. По улицам ветер гонял обрывки тумана - день обещал быть жарким, - и ранних прохожих. Спальное крыло членов королевской семьи и гостей продолжало мирно спать, в служебных помещениях царило суетливое оживление - предстояло сделать очень многое, прежде чем господа проснутся и потребуют чистую одежду, обувь и готовый завтрак.

Бурлила жизнь и на скотном дворе: горланили петухи, всполошено квохтали куры, кони фыркали в стойлах, кролики слаженно хрустели морковкой и шелестели свежей травой. Только коровы и овцы не вставляли своего веского слова в дружный хор - еще до зари пастухи выгнали стада на луга.

Особенно Наташу поразили ровные ряды клеток, занятых лопоухими пушистиками. Каждого хотелось погладить, потискать, чем-нибудь угостить. Даже не верилось, что их главная и единственная цель в жизни - украсить собой королевский стол. Не подозревая о своей печальной участи, косые дружно ели, не утруждаясь размышлениями о будущем. Все, кроме одного…

– Ну, чего ты там застряла?
– нетерпеливо окликнул ее принц.

– Погоди, - Наташа отмахнулась от него, как от надоедливой мухи: - Почему этот кролик отдельно сидит?

В ряду пустующих по тем или иным причинам, распахнутых настежь клеток эта выделялась белым пятном прижавшегося к прутьям пушистого бока.

– Кролик как кролик, - подойдя поближе, Вася просунул между прутьями клетки палец и потыкал того в бок. Зверек повернул к ним печальную мордочку с глазами, полными слез. Наташа вздрогнула, встретившись с ним взглядом - глаза были не красными, как полагалось бы альбиносу, а карими, в ободке темной кожи, будто подкрашенные косметическим карандашом, и казались почти человеческими.

– Эй, любезный!
– начальственным жестом принц поманил к себе какого-то неказистого мужичка, подметающего выпавшую из клеток солому и остатки кроличьего завтрака.
– Скажи-ка, отчего этот кролик сидит отдельно от остальных?

– Эта крольчиха-то?
– радуясь любому поводу прекратить работу, мужик тут же остановился и оперся на метлу: - Недавно ее купили, да что-то скучает, ничего не ест - больная, похоже. Вот и отсадили, вроде как в карантин, и под нож пустят первой. Так что будете обедать кроликом, знайте - это ваша знакомая!