– А память?
– спросила Эл.

– Она не повреждена. Мозг в порядке, - ответила врач.
– Пусть поспит, будет естественнее, если он проснется сам. Если ему не напоминать о случившемся, он быстро оправиться от травмы. Несколько недель. Если причина шока - вы, то лучше вам не видеться. Дождитесь, когда он сам захочет встречи. Сможете?

Эл посмотрела на нее с благодарностью и кивнула.

– Вы такая бледная, - сказала врач.

Ее звали Катрин.

– Я переживаю за него, - Эл сидела в кресле с усталым видом, сложив руки на груди.

– Что вы будете делать с ней? Я имею в виду с виновницей?
– спросила Катрин.

– Я уже сделала. Предупредила.

– Грозно, - сказала врач и улыбнулась.
– Комиссия по этике ничего не даст, я могу дать заключение, но не смогу подтвердить автора этого варварства. Я бы советовала поскорее забыть происшествие. Молодой человек работает в Космофлоте, а подобный случай испортит ему карьеру. Мне придется зарегистрировать происшествие в его досье.

– Доктор, пожалуйста, не надо. Занесите головокружение. Нет. Обморок. Он раньше не был на орбите Плутона. Простой обморок. Такое часто тут бывает. Доктор, я умоляю.

– Вы подбиваете меня на обман?

– Да, - обречено выдохнула Эл.
– Вы же сказали, что случай необычный. Это из-за меня. Я себе не прощу. Он перенес психическое воздействие, но сейчас он - в норме. Посоветуйте ему тренировки.

– Он весьма неадекватно перенес внушение для подготовленного курсанта академии, - усомнилась Катрин.

– В том и дело. Он невиноват. Он крепкий парень, я его с детства знаю. Я ручаюсь, с ним все будет хорошо. Все дело в том, кто внушал.

– Вы не врач, откуда такая уверенность? Ваши доводы - не больше, чем эмоции.

– Хотите, я на колени встану?
– Эл сложила руки в мольбе.
– Пожалуйста, доктор.

Катрин с минуту смотрела на Эл, потом повернулась к экрану и в графе "диагноз" набрала: "приступ летаргии".

– Устроит?
– посмотрела она на Эл. Та в ответ со счастливой улыбкой часто закивала.
– Сообщить когда он очнется?

– Да. Вот номер. У меня будет много работы. Оставьте сообщение.

– Что же побудило вас так бороться за него?
– спросила Катрин и улыбнулась.

– Наверное, любовь.

Катрин улыбнулась еще шире, ей понравился ответ.

– Рассказать ему?

– Ни в коем случае.
– Эл в знак протеста замотала головой.

– Вы хороший человек, Эл, обаятельный. И хороший друг.

– Хотелось бы в это верить, - сказала Эл. Лифт пошел вниз.
– Только, кажется, не совсем человек.

Глава 20. Буря миновала

Эл стояла перед Леоном.

– Дайте мне работу. Любую. Я уже несколько суток болтаюсь без дела.

– У тебя отпуск, - пояснил Леон.
– А завтра беседы, забыла?

– Я все успею. Я не хочу сидеть без дела, - заявила Эл.
– Что мне делать?

Леон поднял одну бровь.

– Ты вовремя. У меня скоро сложиться мнение, что ты появляешься там, где происходят аварии.

Он шутил, но Эл прореагировала грустным вздохом.

– Хорошо. Я прикрепил тебя к ремонтникам, но сейчас мне нужен пилот. Смена улетела на Землю, а другая застряла - лайнер задерживается. На орбите крутит станцию, как волчок. Знаешь, такие конструкции, как люстра. Что-то с гравитацией, вращает с большой скоростью. Что надо делать, тебе объяснят на месте. Пилот ты хороший. Справишься. Доверяю. Бери рабочий катер и отправляйся. Учти, работа бессрочная. Задача ясна?

– Да. Только я не ребенок, чтобы так примитивно объяснять, - нагрубила Эл.

Леон пропустил это мимо ушей.

– Значит, это я так тупо объясняю. "Дельту" свою передашь другому пилоту.

– С нее сняли арест?

– Инспекторы там все переворошили. Верден вопил как ошпаренный. Кстати, мозг поврежден, и это объясняет, почему ты летела на ручном управлении. Забыла сказать или не знала?

– Я не акцентировалась на этом. И так понятно.

– Семь суток не поспишь, точно не будешь акцентироваться. Отправляйся.

Вот почему Леон был доволен и простил ей грубость. Инспекторы не нашли ничего, что подвергло сомнению утверждения Эл. Все сказанное подтвердила техническая экспертиза. Башка у девчонки работает, как по программе. Все учла.

Эл вышла на площадку, увидела свою "недавнюю спутницу" и сразу вспомнила, что мозг "Дельты" был в порядке, когда она вернулась.

– А, ну все к лешему. Нет надобности разбираться. Только бы у Альки все было хорошо.

Мысль о происшедшем застряла болью внутри. Ее собственные догадки, подозрения и сомнения слились с тем малым, что она о себе узнала. Этого было достаточно, чтобы ощутить себя в центре разыгрывающейся драмы, о финале которой она сама и окружающие едва догадывались.