Эл не пыталась искать выход, махнув на все рукой, она ушла в работу. Если происходят какие-то события, то между ними либо есть связь, либо нет, все просто. Развязка - только вопрос времени.

Леон ежедневно получал отчеты с места аварии. Он наводил о ней справки. Эл работала, как зверь, демонстрируя все, на что была способна. Через шесть суток прибыла долгожданная смена. Всех заменили, кроме Эл, она добровольно осталась. Леон не мог приказать или запретить. Он составил точный фактический рапорт о происшедшем, сделал свои заключения и послал в совет Космофлота. Удивительно, как быстро ему разрешили выдать Эл капитанские знаки отличия. Удивило Леона и единодушие членов комиссии во мнении, что Эл не виновна в измене, а ее действия результат молодой запальчивости. Словно какая-то сила подействовала на всех, кто был посвящен в суть дела. Особыми заступниками явились капитан "Центуриона" и все наблюдатели. Леон потирал руки от удовольствия. Девчонка "отделалась" замечанием и дополнительным экзаменом по летному уставу.

Буря прошла мимо.

Аварию устранили, никто не погиб. Леон думал о том, что плохие времена миновали. "Чужаки" не посещали станцию, не рвались астероиды, бывшие курсанты не сбегали в Галактис. Инспекторы с докладами и рапортами удалились, а с ними командор Ставинский, у которого кончился отпуск. Воцарился прежний порядок. Бурные обсуждения, версии, догадки утихли под грузом повседневной работы.

Единственной тревожной новостью явилось то, что с одного свободного поселения стартовал корабль и ушел в открытое пространство. Очередная группа безумцев отправилась искать счастья подальше от этой системы. Никто их за это не судил.

Леон не видел Эл с тех пор, как послал ее работать и благодарил судьбу за это обстоятельства. Он сомневался, что она останется долго под его началом, он не мог не отметить себе, что эта девушка - человек другого масштаба. Спокойная, размеренная жизнь - не для нее.

Эл прожила на Плутоне-6 еще три месяца. Это время не принесло облегчения. Она стала совсем замкнутой, меньше общалась с прежним окружением, предпочитая одиночество. Кто-то списывал это на усталость, кто-то на гордыню.

Эл ощущала, как медленно между нею и людьми растет стена. Она оправдывалась, что ей не следует заводить новые связи или обнадеживать окружающих, что она останется.

Она признала факт, что правда о ней выйдет наружу. Душевные муки усугубляло странное поведение ее тела. Во сне она не спала как раньше, а бродила, видя свое тело со стороны и окружающий мир так же, как наяву. От этого она ложилась спать только от большой усталости. Тело приобрело невероятную чувствительность, она чувствовала состояние людей, ее невозможно стало обмануть. Была целая гамма иных ощущений, мир стал богаче, но это не радовало Эл. В довершение ко всему ей внезапно стало плохо, с телом творилось непонятно что. К великому везению, ее получасовую конвульсию никто не видел. Это был приступ.

Последней каплей в чаще терпения стало то, что Эл вдруг предугадала смерть. Это был Верден. Она чуть не вскрикнула, но потом от нахлынувших эмоций ощущение притупилось и исчезло.

Эл подошла к Вердену, он суетился вокруг все той же "Дельты-31". Это был первый человек за последние десять дней, к которому Эл обратилась не по служебному делу.

– Как дела?
– услышала она свой голос.

– На редкость хорошо, если ты заговорила со мной. Могу узнать почему? Других не балуешь.

– Просто не хочется, - Эл сказала так и попыталась улыбнуться.

– О, взошло Солнце, - отреагировал Верден.

– Как это?

– Ты улыбаешься.

Эл посмотрела на него. "Неужели его не станет? Когда?"

– Ты словно первый раз меня видишь. А ведь я твой техник. Правда, к "Дельте" своей ты и не подходишь. Взгляни последний раз. Завтра ей в рейс. Ждешь назначения?

– Нет. Думаю, что делать дальше.

– Ты же теперь настоящий капитан. Реши сама.

– Верден, ведь это ты распотрошил память корабля?

Они сели около опоры "Дельты - 31", прямо на полу площадки.

– С чего ты взяла?
– возмутился Верден.

– Я знаю. Все было исправно, несколько неполадок в навигации. Выяснилось, что мозг вышел из строя только здесь.

– Странная ты. Кого винить?

– Верден, не отпирайся, я тебя насквозь вижу.

Верден засуетился, делая вид, что садиться поудобней.

– Давай пооткровенничаем, - предложила она.
– Ты расскажешь, как все было, а я расскажу тебе кое-что о себе. Мне очень надо кому-то выговориться. Очень.

– Ты стала какой-то другой после последнего инцидента. Я уже задаюсь вопросом, не подменили ли тебя?

– Ну, будешь говорить?

Верден признался. Эл еще больше огорчилась, потому что замешан Алик.

– Значит, вы наврали? Выгородить меня решили?
– с досадой сказала Эл.

– Что ты заладила? Кому от этого плохо? Тебе бы, спасибо, сказать. И другу своему скажи. Он тебя любит, иначе, не сделал бы. Риск большой.

– Верден, если узнают, не предполагаю, что будет. Тебе высылки не миновать.