Струны: Собрание сочинений
вернуться

Верховский Юрий Никандрович
Шрифт:
По нашей родине печальной Скитальцы бродят искони И в тихости своеначальной Влекут медлительные дни. Ревнуя дальнему спасенью, Отрадно страннику в пути Под мирной незнакомой сенью Покой, как тайный знак, найти. А те, кого обстали стены, Иначе взысканные те Не знают милой перемены, Повинны нищей тесноте. Им – только веянье намека – Из тесноты до тесноты – И вот почуешь: там, далеко Иные дали разлиты. И на случайном новоселье Улыбкой тихой в свой черед Проглянет легкое веселье И словно роза расцветет. И всей певучею тоскою, Всё осиянней и светлей, На миг душа прильнет к покою Родных приволий и полей.

«И чайник песенку поет…»

И чайник песенку поет, Вскипая на железной печке, И тихо лампочка цветет, Хоть не чета старинной свечке. И вкусно пахнет, как и встарь, Мой ломоть хлеба – чуть хрустящий, Слегка поджаренный сухарь, К плохому чаю подходящий. И так же страшный мир широк И темнотой глядит в окошко, И так же тесный уголок Порой пугает хоть немножко. И так же чем-то жив поэт, Хотя подчас и друг ироний, И полуночи легкий бред Исполнен сладостных гармоний.

«Чтоб не спугнуть поющей птички…»

Чтоб не спугнуть поющей птички В моем алеющем саду, Послушный радостной привычке, Всё осторожнее иду. И вечер золотой и чистый С улыбкой думы на челе, Зеленокудрый и росистый, Одною песней голосистой Дарит возлюбленной земле И эту легкую прохладу, И этот свет, и этот сад, И этот льющийся по саду Любовной песней аромат.

«Какая грусть! Какая…»

Какая грусть! Какая Томительная тишь. Я медлю, поникая. Ты плачешь. Ты молчишь. У ног твоих слезами И жизнью изойти, К твоим следам устами Приникнув на пути. И стать – дорожной пылью; Развеяться вдали, Взлететь небывшей былью Очнувшейся земли, – Но вылить в звуки муки Двух одиноких воль. Ни встречи, ни разлуки. Не плачь. Какая боль!

«Уже лирическим волненьем…»

Уже лирическим волненьем Давно стесняется душа, С житейским тягостным смятеньем Расстаться силясь и спеша. И боль, и милая услада, Когда, слезой просветлена, Волну лирического склада Вольна улавливать она. И словно бы струею вольной, Пахнуло с дальной стороны Певучей песней безглагольной Крылом затронутой струны. Пускай душа в изнеможенье Томится, бьется без конца, – Одно мгновенное движенье Неизъяснимого лица, – И светлый взгляд, и полуслово, – Желанная благая весть – И нет уже смятенья злого, Поется и опять, и снова О том, что в сердце солнце есть.

«Я смотрю: мимозы желтые кисти…»

Я смотрю: мимозы желтые кисти, Засмеявшийся луч весенний – И полны мои осенние мысли Золотых веселий. За гореньем разве не ждет сгоранье? Но горю я, гореть желая – И, ликуя, пью я твоих страданий Золотое пламя.

«Живешь и ходишь по земле…»

Живешь и ходишь по земле В своем обыденном жилище, Болеешь о добре и зле, Радеешь о насущной нище. А дух твой реет и живет В тебе неведомом паренье. Порой на твой тягчайший гнет Его забрезжит озаренье – И ты постигнешь: как волён Кружиться ветер в чистом поле, Так дышит, где захочет, он, Послушный лишь единой воле. И как в холодной вышине Он вольно расширяет крылья, Так и в пылающем огне Он не сгорит, как наши былья: Цветет и пламень неземной, И хлад нездешний, с ним в слиянье Как благодатное сиянье – Неопалимой купиной.

«Я грустно ухожу к существенности бедной…»

Я грустно ухожу к существенности бедной Из мира благостной и кроткой красоты, Приявшей злую боль с улыбкой всепобедной И в сердце нищее роняющей цветы. Простился и поник, замедлив у порога. Иду. Но в круге том вновь удержал меня, Нежданно засияв приветливо и строго, Свет обаяющий лазурного огня. И были отблеском покинутого мира Счастливой девушки мне милые черты, И я унес туда, где всё темно и сиро, Черемух нежные и горькие цветы.

«Ты уходишь? Помедли со мной…»

Ты уходишь? Помедли со мной В этот душный томительный час. Заглушенный дневной тишиной Милый голос мелькнул и погас. И томленья цветущего дня Напояет сверх силы сирень, И пылая, объемлет меня Мне уста заграждающий день. Переполнена душная грудь, И сдвигаются тесно кусты: Глубже, глубже, уже не вздохнуть; В немоте стук висков… Где же ты? Погоди. Темнота, забытье, Миг один. Погоди. Душный стук. Бьется сердце твое Здесь – в моей – тесной – душной – груди.