Настанет срок (едва ли он далёк),и поразит меня твой хмурый вид;и, подводя моим грехам итог,твоя любовь закроет мне кредит;настанет день, и солнце глаз твоихне отличит меня среди людей,найдя в исходе склонностей былыхпричину отчуждённости своей;настанет час, когда я присягну, —в ничтожестве собой изобличён, —что я вменяю всё себе в винуи что на стороне твоей закон.Забыть меня — есть повод не один,а полюбить навеки — нет причин.
L
Легко ли — завершить свой путь дневнойи вдруг, уже на ложе возлежа,понять, что между другом и тобойна мили увеличилась межа?Меня и горе тяжкое моёскакун понурый медленно влачит,как будто говорит ему чутьё,что в одиночку я не фаворит.В крови от шпор, мой взмыленный одёрне думает скакать во весь опор,но хриплый стон животного остёри душу ранит пуще всяких шпор.В тоске я мчусь куда глаза глядят,но радуюсь, когда гляжу назад.
LI
Так извинял я глупого одраза то, что не хотелось скакунуменя от друга увозить вчера…Но если я обратно повернуи мне галоп покажется рысцой,пускай пощады эта тварь не ждёт.Я даже ветер, будь он подо мной,пришпорил бы, погнав его в полёт.Хотя какой рысак бы ни трусилнаперекор желаниям моим,его простил бы мой любовный пыл,что вскачь несётся, с клячей несравним.Я уезжал — был шаг её не скор,а к другу — сам помчусь во весь опор.
LII
Я как скупой, чей ключ не всякий часвлечёт его к заветной кладовой,чтоб созерцать свой золотой запассчастливец мог с предельной остротой.И потому пленительны балы,что им оправой служит целый год;и бриллианты потому светлы,что на колье они наперечёт.Вот и тебя, как праздничный наряд,похоже, держит время под замком,и как же я порой бываю радтому, что взаперти, — во мне самом.Будь славен тот, с кем счастлив я вполне,кто, уходя, надежду дарит мне.
LIII
Ты из какого соткан вещества,что обладаешь множеством теней?На свете нет без тени существа,но всех ты тенью жалуешь своей.Сравнив портрет Адониса с тобой,все назовут подделкой полотно.Тебя затмить античной красотойсамой Елене было б не дано.Благословенья твоего полныцветенья миг и спелости пора:Весне ты даришь прелесть новизны,а осень добротой твоей щедра.Делись со всеми обликом своим,но сердцем будь един и неделим.
LIV
В оправе совершенства в сотни разпокажется прекрасней красота.Хотя красивы розы без прикрас,мы аромат их ценим неспроста.Шиповник тоже ведь не без шипови пышностью ничуть не обделён,и, словно роза, ликовать готов,в разгаре лета свой раскрыв бутон.Но качества его невелики:без пользы жил, бессмысленно зачах;тогда как мёртвой розы лепесткисвой век продлят в изысканных духах.И ты за совершенства мной воспет,а не за красоту весенних лет.
LV
Надгробий царских злато и гранитмоим могучим строфам не чета.не с пыльных и полузабытых плитзаблещешь ты, но с книжного листа.Строителей и скульпторов трудыпадут во время войн и мятежей,но стрелы Марса и огонь враждыне уничтожат памяти твоей.От зависти и смерти защищён,ступай в века, земных племён кумир,и ты увидишь, как в конце времёнизносят люди этот бренный мир.В сонетах и зрачках любимых глазживи, пока не грянул трубный глас.
LVI
Восстановись, любовь, не то сочтут,что не острее ты, чем аппетит:едва он утолён обильем блюд,как тут же разыграться норовит.И ты, хоть ненасытна, но подчаствой взгляд от пресыщенья мутноват;но дух любви в дремоте не погрязи вновь твои глаза огнём горят.Как берега разрезаны рекой,чета, устав любить, разлучена,но, всякий день сходясь над быстриной,любовью пуще прежнего полна.Мы охлажденье назовём зимой,и станет лето радостью тройной.
