Шумно выдохнув, Филипп приподнялся и, схватившись за край стола, пробормотал:

– О Боже, Шарлотта…

А она, шагнув к столу, наклонилась и, упершись ладонями в столешницу, пристально посмотрела ему в глаза:

– Я пришла отдать тебе твой приз, Филипп. Пришла, чтобы поцеловать тебя.

Серебристые глаза мужа пылали, и Шарлотта, глядя в эти глаза, чувствовала свою власть над ним, чувствовала себя желанной и красивой.

Да, он желал ее, страстно желал – в том не было ни малейшего сомнения, ибо жар, исходивший от него, становился все более ощутимым. По-прежнему глядя ему в глаза, Шарлотта протянула к мужу руку и провела ладонью по его щеке, затем по подбородку и по губам. О, как же ей хотелось поцеловать эти губы, хотелось почувствовать их на своих плечах, на груди, животе, бедрах…

– Я пришла, чтобы поцеловать тебя, – повторила она шепотом.

И почти в тот же миг его губы прижались к ее губам, а сильные руки крепко обняли ее. Их поцелуй длился всего лишь несколько секунд, но даже этих мгновений было достаточно, чтобы Шарлотта еще раз убедилась: если она не прислушается к зову сердца, а будет слушать лишь голос разума, то, скорее всего, уже никогда не встретит мужчину, способного так распалять ее, способного вызвать у нее такое же страстное желание. Да, сейчас она в очередной раз убедилась в том, что они с Филиппом созданы друг для друга.

И только с ним она могла быть по-настоящему счастлива – теперь уже в этом не приходилось сомневаться.

Немного отстранившись, Шарлотта заглянула ему в лицо и невольно улыбнулась. Только сейчас она заметила чернильные полоски у него на висках и даже под левым глазом. «Как мальчишка после занятий, – подумала она. – Весь в чернилах…»

Шарлотта провела пальцем по виску мужа и, снова улыбнувшись, сказала:

– Кажется, ты немного испачкался…

Филипп нахмурился и пробурчал:

– Проклятые чернила… – Он взглянул на свою руку. – У меня пальцы…

Посмотрев на лист бумаги, лежавший на столе, Шарлотта спросила:

– А что ты писал?

Филипп накрыл ладонью листок – так, чтобы жена не видела написанного.

– Ничего интересного. Хозяйственные дела, я ведь уже сказал.

Шарлотта взглянула на него недоверчиво:

– Хозяйственные?…

– Совершенно верно.

– И поэтому ты скрываешь от меня? Что же это за тайны?

По-прежнему прикрывая ладонью листок, Филипп другой рукой выдвинул ящик и тут же сунул туда бумагу. Задвинув ящик, сказал:

– Это вовсе не тайны. Просто я пока… кое-что обдумываю и не хочу об этом распространяться.

Очень интересно… – пробормотала Шарлотта; было ясно, что такой ответ ее не удовлетворил.

Филипп молча пожал плечами; он не знал, что на это ответить.

Внезапно Шарлотта рывком открыла ящик и, выхватив оттуда листок, отбежала в сторону. Филипп шагнул к ней и пробормотал:

– Ну что это за шутки? Зачем тебе мои хозяйственные записи?

Шарлотта лукаво улыбнулась и, отступив за диван, заявила:

– Скажи, почему ты не хочешь, чтобы я прочитала это? – Она помахала листком. – Ведь тогда я, возможно, смогу дать тебе хороший совет.

Филипп вздохнул и проворчал:

– Видишь ли, это личное…

– Но это действительно хозяйственные дела? – Шарлотта вышла из-за дивана.

Филипп снова вздохнул:

– Нет, не хозяйственные.

Герцог шагнул к жене, и та, взвизгнув, бросилась за диван, однако на сей раз ей не удалось ускользнуть – муж успел задержать ее. Обхватив Шарлотту за талию, он привлек ее к себе, но она, вытянув в сторону руку с листком, все же прочитала написанное.

– Она идет во всей красе… Гм… – Шарлотта нахмурилась. – Вся глубь небес и звезды все… – Она с удивлением посмотрела на мужа. – Стихи Байрона? Но зачем ты…

– Я лишь использовал несколько его первых строчек, – пробормотал Филипп в смущении. – Использовал в качестве вдохновения, если можно так выразиться.

– В качестве вдохновения?… Но я не… – Она снова взглянула на листок. – Филипп, неужели ты…

Он еще больше смутился.

– Шарлотта, отдай мне это, пожалуйста.

– Значит, ты написал стихи для меня. – Шарлотта почувствовала, как гулко забилось ее сердце. – Для меня, – повторила она. – О Господи…

Филипп отпустил ее и подошел к камину. Повернувшись к ней спиной, проговорил:

– Стихотворение не окончено. Я постоянно переписываю некоторые строчки. Я попросил тебя не читать его, но ты…

– Оно и так замечательное! – воскликнула Шарлотта. – Да, мне очень нравится…

Филипп не ответил. И он по-прежнему стоял к ней спиной. Прижимая листок к груди, Шарлотта подошла к нему.

– Филипп, я никогда не думала, никто бы не подумал…

Муж вдруг тихо рассмеялся и повернулся к ней лицом. Черты его исказились, а серебристые глаза сверкали, и в эти мгновениями походил на самого дьявола.