Шрифт:
– Анна, оставь нас.
Служанка тут же направилась к двери, соединявшей комнаты супругов. Шарлотта же, взглянув на мужа, спросила:
– Неужели ты не можешь оставить меня в покое?
Филипп пожал плечами:
– Полагаю, ответ очевиден.
Что-то пробурчав себе под нос, Шарлотта проследовала к гардеробу и рывком открыла его.
– У тебя больше не будет любовников, – заявил Филипп.
Шарлотта принялась что-то искать в гардеробе. Наконец вытащила оттуда темно-синее дорожное платье. И вдруг истерически рассмеялась.
Филипп взглянул на нее с удивлением.
– Что с тобой, Шарлотта? Почему ты смеешься? – спросил он с некоторым беспокойством.
А она, выронив платье, все смеялась и смеялась – точно безумная.
Приблизившись к жене, Филипп взял ее за плечи и развернул лицом к себе.
– Шарлотта, в чем… – Он умолк и отступил на шаг, увидев в ее глазах холодное презрение.
Шарлотта же, вскинув подбородок, громко проговорила:
– Не беспокойтесь, ваша светлость! Никаких любовников не будет! И никогда не было! Да, никого у меня не было. Кроме вас, разумеется. Видите, в отличие от некоторых я знаю, что такое верность.
Филипп недоверчиво покачал головой:
– Но как же так?… Ведь я видел тебя… Видел, как ты вошла в дом лорда Челмси. Я наблюдал за тобой из своей кареты. А ушла ты лишь на следующее утро.
Шарлотта мечтательно улыбнулась:
– А, Челмси?… Мы с ним большие друзья. Он позволил мне поспать на диване в библиотеке, когда я заявила, что чувствую себя неважно и не могу отправиться домой. Он ужасно за меня беспокоился. Даже хотел пригласить для меня доктора. Поверь, лорд Челмси – необыкновенно милый и благородный человек. А вот лорд Мэйфилд однажды попытался взять меня силой, когда я притворилась слишком пьяной.
Денби тут же занял в мысленном списке Филиппа второе место, уступив первое Мэйфилду. Да, с мерзавцем Мэйфилдом он непременно расправится!
– Ты говоришь, попытался?… Филипп пристально смотрел на жену. – Но ведь ему это не удалось?
– Да, не удалось. Он получил от меня коленом в пах.
Филипп мысленно выругался и решил, что все равно расправится с негодяем.
А Шарлотта тем временем продолжала:
– Что же касается всех тех любовников, которых мне приписывают, то все очень просто. Я лишь подтвердила несколько ложных слухов, а потом все мужчины, желавшие сделать вид, что покорили меня, распускали об этом слухи. Я же никогда не возражала и вела себя так, как будто все это – чистейшая правда. Я хотела, чтобы ты согласился на развод. Теперь понимаешь?
Герцог молчал, и Шарлотта, опустив глаза, добавила:
– Поверь, ни один из этих слухов не был правдой. Но ведь тебе было все равно, не так ли?
– Нет, не все равно! – заявил Филипп. – Я ужасно переживал, когда видел тебя с мужчинами, которых считал твоими любовниками. Поверь, мне хотелось убить их всех, даже тех, которые просто танцевали с тобой или осмеливались прикасаться к тебе.
Хотя было и такое время, когда ему действительно было все равно, когда он лишь насмехался над попытками Шарлотты соблазнить его, – она ведь делала такие попытки. Да, тогда он и впрямь игнорировал ее. И даже игнорировал… собственную совесть.
Молчание Шарлотты свидетельствовало о том, что она прекрасно помнила то время. Филипп уже хотел заговорить, но тут она, подобрав с пола платье, вдруг заявила:
– Но был момент, когда я чуть не завела себе любовника. Да, было и такое…
Филипп сжал кулаки.
– Кто он?!
Шарлотта с усмешкой покачала головой:
– Не было его. То есть я не смогла… Мы должны были встретиться, но когда пришло время…
– Что?! Говори же, Шарлотта! Что произошло?
Она со вздохом ответила:
– Когда пришло время, я могла думать лишь о тебе. – Снова вздохнув, она добавила: – Ох, как же я ненавидела тебя за это.
– Потому что ты любишь меня?
Она кивнула:
– Да, поэтому.
Герцог молча смотрел на жену. Ее рассказ изумил его, ошеломил – и в то же время вселил дикую радость! Выходит, он был у Шарлотты единственным мужчиной! И не было у нее никаких любовников! Только он один!
«Но если так, – говорил себе Филипп, – если ее любовь действительно настолько сильна… О, какой же я негодяй! Ведь я предал ее, издевался над ней, а она оставалась мне верна». Да, он явно не заслуживал ее любви, был недостоин такой женщины, как Шарлотта. И едва ли ему удастся загладить свою вину перед ней.
Но с другой стороны… Они ведь любили друг друга, не так ли? И очень может быть, что он сумеет ее переубедить, сумеет сделать так; чтобы она с ним осталась.
Шагнув к жене, Филипп взял ее за локоть.
– Шарлотта, любимая…
Она покачала головой:
– Нет, Филипп. Отпусти меня, пожалуйста.
Он еще крепче сжал ее локоть.
– Останься, Шарлотта. Я ведь люблю тебя…
Рывком высвободив руку, она отпрянула от него и прокричала:
– Филипп, неужели ты не понимаешь?! Неужели не понимаешь, что у нас с тобой ничего не получится?! Ведь мы с тобой… мы слишком разные и совсем не подходим друг другу. О Боже, как мне все эти годы хотелось стать другой, стать лучше – тогда бы ты полюбил меня, Но я уже не смогу измениться… Поэтому тебе, Филипп, нужна другая жена. Такая, которая сумела бы стать настоящей герцогиней.