– Мы не знали...
– пробормотал он.
– Никто не знал... Нам не сообщили. Ну, ты сама все слышала. Откуда ты... что происходит вообще?

– Я не знаю, что происходит, - Эша швырнула книжку обратно в сумку, - но знаю точно две вещи: во-первых, что бы в этот раз не затеялось против твоего босса, его точно шлепнут! А во-вторых, я бы на твоем месте взяла больничный.

Зюзя отпустил свою голову, как-то тоскливо посмотрел в окно и сказал:

– Так и сделаю.

* * *

– Я не детектив, - жалобно сказала Шталь шоколадному батончику, стремительно таявшему в ее пальцах под жарким солнцем, после чего откусила приличный кусок от своего собеседника и запила нагревшейся минералкой.
– Совершенно не детектив. И не ведьма. Я - журналистка. Э-э... хмм, - она откусила еще кусок, - ладно, я не-важная журналистка. Я писала о подъездных дверях, пьяных гимнастках и домах с привидениями. Может это и было глупо, но это было мило. И безопасно.

Она проводила мрачным взглядом изукрашенного ленточками печального и пыльного пони, который неторопливо нес на спине повизгивающего от удовольствия ребенка, и, отмахнувшись от бабочки, поправила свою широкополую ажурную шля-пу. Какая-то женщина, шедшая мимо, авторитетным тоном сделала ей замечание:

– Что ж вы, девушка, свой телефон на скамейку просто так бросили, - она указала на валяющийся на досках сотовый, из которого доносились резкие громкие звуки.
– Стянут ведь - не заметите!

– Не мешайте мне - я разговариваю со своим начальником, - буркнула Эша. Жен-щина пожала плечами и ушла, а Шталь, нарисовав в своем блокноте несколько зако-рючек, прикончила шоколадку, подтянула к себе телефон и, набрав в рот минералки, запрокинула голову и прополоскала горло, постаравшись, чтобы трубка была макси-мально приближена ко рту. В трубке на мгновение наступила тишина, а потом раз-дался резкий сухой хлопок, и Эша испуганно прижала трубку к уху.

– Олег Георгич, что это?! Олег Георгич, вас застрелили?!

– Если вы что-то слышите, это не значит, что произошло именно то, на что вы на-деетесь, - наставительно сказал Ейщаров.
– Я слышал бульканье, и мог бы с трепетом в душе предположить, что кто-то наконец вас утопил. Но я же не спрашиваю об этом прямо в лоб, потому что это невежливо.

– Я не всегда понимаю ваших иносказаний...

– Это не было иносказанием - ни сейчас, ни тогда, когда я давал вам задание! Я велел вам постоянно находиться возле Колтакова! А вы что сделали?!

– Сидя возле него с утра до вечера я все равно ничем ему не помогу! А так я...

– Я не просил вас помогать ему, - холодно произнес Ейщаров.
– Я просил вас сле-дить за обстановкой и...

– Олег Георгиевич, вам придется смириться с тем, что я не всегда буду четко вы-полнять ваши приказы, если они устраняют малейшую возможность спасти чью-то жизнь!
– гордо заявила Эша.
– В конце концов, все равно ничего не происходит, а так я потратила время с пользой, в отличие от вас! Если б вы и ваша компания почаще обновляли свои сведения, вы бы знали, что четверо из вашего списка совершенно не-давно погибли насильственной смертью и эти четверо в разное время вели дела с Колтаковым! А другие...

– Другие живы-здоровы, хотя еще один из них вел дела с Колтаковым. Никаких угроз погибшим не поступало, все они умерли от сильного кровотечения из множе-ственных порезов, нанесенных орудием, которое найдено не было.

– Это ведь могли сделать с помощью монеток?! Говорящие... по крайней мере один Говорящий вернулся и убил четверых из тех, у кого он вымогал деньги... и сде-лал это спустя много времени после того, как они ему заплатили, что является пол-ной бессмыслицей, - пробормотала Эша, снова отмахиваясь от назойливой бабочки.
– Тогда получается, что еще один Говорящий сошел с ума... если, конечно, они вооб-ще тут замешаны.

– Превосходная версия. А теперь - марш на свое рабочее место!

– Но от меня там никакого толку!
– Шталь глотнула воды, попутно зацепившись взглядом за двух девушек, которые, остановившись неподалеку, смотрели на нее во все глаза.
– За это время...

– За это время его могли убить сорок раз, и вся наша затея полетит к черту!
– злоб-но сказала трубка.
– Так что хорош играть в детектива! Езжайте к Колтакову, позво-ните в дверку и скажите, что у вас было помрачение разума и вам очень жаль.