Морт обратил внимание на Кестиса - парнишка слушал, приоткрыв рот. Может, его тронула слезливая история, а может понравилась певица. В таком возрасте сердечное влечение возникает мгновенно, а женщина была видная - с большой грудью и густыми белокурыми волосами. Локоны спадали на плечи и на глубокий вырез яркого платья. В полутемном зале певица, стоящая в хорошо освещенном углу, сразу притягивала взгляд. На вкус Морта, выглядела она несколько потасканной, но Кестис, похоже, был сражен.

–  Она нарочно матросскую песню затянула, - шепнул Туйвин Морту, - чтобы остыли маленько. Здесь таких песен не поют, местным не нравится. Про медведей больше любят, лесной народ здесь. Умная баба, знает, как публикой управлять.

Прибежал паренек, подручный хозяина, притащил поднос со снедью. Окинув вороватыми глазами постояльцев, спросил:

–  Вас хромой прислал? Тогда ждите, будет вам беседа, какую просили.

Женщина ушла из освещенного угла, стала обходить зал, смеялась в ответ на призывы присесть за стол, отшучивалась, и улыбалась всем, кто бросал в подставленную миску медяки. Кестис, когда она оказалась рядом, тоже опустил в миску монету и, страшно покраснев, сказал:

–  А я тоже на дудке играть могу.

Певица потрепала его по соломенным волосам, чем окончательно смутила парнишку, назвала славным мальчиком и сказала, что может послушать, как у него получается.

–  Эй, красотка, - окликнул ее здоровенный грузный мужчина в меховой куртке, - может, лучше ты на моей дудочке поиграешь? Ох, и хорошо же буде-е-ет…

Приятели здоровяка заржали - они разместились за двумя сдвинутыми вместе столами, восемь человек, все крепкие, коренастые, и у каждого за поясом нож или топорик.

Больше всего, по мнению Морта, они напоминали разбойников с большой дороги.

Впрочем, в зале "Сломанной подковы" они выглядели вполне уместно, большинство постояльцев явно пребывали не в ладах с королевскими законами.

–  Сам на своей дудке играй, если сумеешь среди жира отыскать, - бросила певица, не оборачиваясь.
– Вон у тебя щечки какие круглые, тебе дудеть сподручно. Небось любишь это дело.

Все вокруг засмеялись, а похожий на медведя здоровяк вскочил из-за стола и бросился к женщине. От его движения со стола слетела миска, приятель толстяка выругался, женщина, увидела протянутые к ней руки и завизжала.

Разбойник схватил ее за волосы, она рванулась в сторону, в руках верзилы остался парик. Собственные волосы у женщины были рыжие, довольно коротко остриженные.

Тут Кестис снова удивил Морта - парнишка вдруг оказался между певицей и любвеобильным здоровяком. Кестис налетел на толстяка, толкнул в грудь - тот пошатнулся и теперь уже разъярился окончательно. Он взмахнул рукой, так что белокурые волосы парика, зажатого в кулаке, описали длинную дугу, но парнишка увернулся. Певица визжала и пятилась, Кестис скакал перед грузным противником, тот размахивал кулаками и никак не мог достать верткого сопляка, его приятели уже лезли из-за стола, а с дальнего конца зала устремилось четверо мужчин, включая и тощего музыканта - бродячие актеры, приятели рыжей певицы. Здоровяк наконец поймал Кестиса за воротник и занес кулак, тут в его лоб врезалась кружка, брошенная Мортом. Разлетелась вдребезги, во все стороны брызнуло пиво.

Верзила пошатнулся, разжал руку, Кестис отскочил, и Морт шагнул, прикрывая парнишку. Пиво попало разбойнику в глаза, и он слепо взмахнул руками, бросаясь к новому противнику. Морт перехватил его кисть, крутанул и присел - грузный толстяк не устоял на ногах и, увлеченный силой собственно рывка, свалился, проехавшись носом по грязному полу. Морт тут же оказался на нем верхом, выворачивая руку. Верзила взревел.

Приятели поверженного богатыря уже были рядом, в их руках поблескивали ножи.

Махаба и Туйвин встали подле Морта, оседлавшего противника. Кестис воинственно взмахнул полупустым кувшином… подоспели и актеры, но силы были неравны.

Постояльцы "Сломанной подковы" разворачивались на скамьях, чтобы полюбоваться на драку, те, кто оказался рядом, благоразумно отступали.

–  Привет честной компании!
– громко прозвучало рядом. Голос был высокий, звонкий и звучал весело.

Приятели медведеобразного задиры вдруг попятились, опуская ножи, а вновь прибывший шагнул к ним и широко улыбнулся. Улыбка произвела неожиданное действие - разбойники сразу увяли. Морт удивился - как быстро может бледнеть человек. Он глянул на пришельца, это был совсем молодой светловолосый парень, немногим старше его самого. Сложен гость был крепко, но богатырем не казался, обычный горожанин, разве что одет богаче и чище, чем большинство клиентов "Сломанной подковы". На парне была красная рубаха и вышитый кожаный жилет, отороченный мехом. Красивая вещица, но сейчас в ней жарковато, скорей всего хозяин таскает такую, чтобы прятать под ней кое-какие вещицы, вроде большого ножа. Слева кожа жилета оттопырилась - похоже, в самом деле ножик.

–  Эй, человек добрый, отпусти этого жирного олуха, - обратился белокурый красавец к Морту.
– А ты, Рыло, я тебя по-доброму предупреждал, не обижай моих земляков. Видно, чтоб тебе в тупую башку лучше входило, нужно в ней дырку сделать?

–  Они ж не земляки тебе, - смиренно пробубнил толстяк, поднимаясь и массируя вывернутую Мортом кисть.
– Так, бродяги.

–  Кто в мой город явился, тот мой гость, - важно объявил молодец, - и его трогать не моги. Ты, Рыло, поселян да купчишек на большой дороге щиплешь, нажитое в Мирове тратишь, мне это по душе, моему городу прибыток. Но в самом Мирове веди себя тихо, иначе…