–  Не надо, я понял, - промямлил Рыло, - я вот прям щас и уйду, чтобы не было никому никакого беспокойства. Вот прям щас вот…

–  Рано уходить, - парень подмигнул Морту, - а прощения попросить? А благодарность сказать человеку доброму за то, что руку твою не сломал?

–  Прощения просим, - послушно сказал разбойник, - заради леса. Не со зла я, а по простоте души, да и пьян был, не в себе. А так бы ни за что, так бы я ни в жисть…

–  Все, достаточно. Проваливай.

Рыжая подобрала парик, актеры окружили ее и увели к освещенному углу, где разместилась труппа. А красавец, сверкнув белозубой улыбкой, сел за стол Морта и спросил:

–  Вы, что ли, хромому на рынке ковыр сулили? Говорите.

Приятели расселись за столом, и Туйвин осторожно спросил:

–  Ты от Ахагала человек?

–  Я и есть Ахагал.

После того, как парень назвался, все притихли. Морту не верилось, что этот весельчак - некоронованный король здешнего дна. Слишком молод, слишком легкомысленно себя ведет, да и появление его - вот так, просто, без свиты костоломов… Брат Туйвина держался иначе, и выглядел посолидней. Коротышка испытывал те же сомнения.

–  Ты Ахагал?
– удивился он.

–  А я - император Вентайн Последний, - подмигнул Морт.

–  Не нужно так шутить, - Ахагал перестал улыбаться.
– Мы здесь люди простые и верные, мы память императора чтим.

–  Видишь, здесь все по-другому, - Туйвин ткнул Морта локтем.
– Но кое-что должно быть везде одинаково, во всех городах, где есть Ахагал. Например, это.

Он сдернул с пальца колечко и протянул веселому главе мировских воров. Морт тоже поглядел - ничего особенного, тоненький медный ободок. Даже солдаты в Галдерберне, когда обыскивали и отбирали все ценное, не польстились на эту безделушку. Но Ахагал отнесся к кольцу серьезно. Осторожно принял, поднес к глазам и стал вертеть так и этак, разглядывая царапины на внутренней стороне колечка.

Осторожно приблизился хозяин, поставил на стол кувшин:

–  Вот, пивко, вместо того, что разлилось. В возмещеньице, так сказать. Если еще чего подать, принесть…

Ахагал махнул рукой, и хозяин мгновенно исчез. Да и вообще в зале стало потише, певица больше не выходила в освещенный угол, а вскоре ее компания и вовсе убралась. Выходя из зала, рыжая обернулась и, привстав на носки, бросила долгий взгляд на стол Морта и его спутников. Кестис потом долго глядел на дверь, которая вела на лестницу - к комнатам для постояльцев.

Туйвин забарабанил пальцами по столу, он ждал решения Ахагала. Наконец тот объявил:

–  Все верно. Чем могу помочь, говори.

–  Нужно лошадей с рук сбыть. Мы на них издалека сюда добирались, а дать им откормиться, отдохнуть, и будет хороший товар. Только сбывать их не здесь, и чтобы след не протянулся, откуда лошадки. Я половинную цену возьму, и тебе прибыток, и нам добро.

–  Мне уже о ваших лошадках напели, - кивнул Ахагал, - жеребец хороший, самому графу впору на таком ездить.

Кольцо возвратилось к владельцу. Морт заметил, как пристально глядит на безделушку Махаба - наверное, прикидывает, есть ли Ахагал в его родном Лайвене.

Вдруг, и там тайное братство завелось?

–  Обойдется ваш граф, лошадей бы где-то на севере сбыть, - попросил Туйвин, надевая колечко.

–  И еще было бы неплохо, - добавил Морт, - если барышник скажет, что и купил их там же, на севере. Вроде по дешевке, трое проезжих очень хотели их сбыть поскорей, цену взяли небольшую.

–  Трое, - повторил Ахагал.
– А вас ведь четверо? Ну, не мое дело. Исполню, как просите, люди добрые, проезжие. Лошадей нынче же ночью отсюда мои люди сведут, монету завтра утром доставят. В долг-то до утра поверите?

Парень улыбнулся, улыбка у него была детская, добрая. Такому сразу хотелось поверить в долг.

–  Поверю как отцу родному, - кивнул Туйвин.

"Интересно, - подумал Морт, - верил ли этот пройдоха собственному отцу? Папаша его был Ахагалом в Джагайе. Более грешное место и более грешного человека трудно придумать".

–  Что же до цены… половинная - не мало ли? Мы на братьях не наживаемся.

–  Сделай как прошу, будет тебе великая благодарность, - заверил Туйвин.

–  Тогда пусть будет половинная от той цены, какую можно за откормленных и вымытых лошадок взять, - Ахагал так и лучился доброй улыбкой.
– Конюх здешний вас очень уж бранил, такую лошадь, говорил, содержать в грязи и недокорме! Руки бы, говорил, оторвать, лес их забери, таких хозяев! Ну, добро… Чем еще могу поспособствовать?

–  Да… - Туйвин собрался ответить новой благодарностью, что, дескать, мировские братья очень здорово своих выручают…

Морт перебил и, подстраиваясь под манеру лихих людей, спросил:

–  Мудрое слово дороже монет, а уж если знающий человек слово говорит, тому слову и вовсе цены нет. Могу тебя расспросить о том, что сейчас в Элерии происходит?

–  Тоже верно, - согласился Ахагал.
– Иное слово золотых монет подороже встанет.

А дела у нас круто завариваются. Многое уже случилось, а еще больше готовится. Я и сам, бывает, голову ломаю, в толк взять не могу, к чему такие небывалые дела?