–  Помнишь, ты обещал убить моих детей? Ну, если я обману?
– вдруг сказал Аганей.

–  А я ведь тебе тогда поверил… поначалу.

–  Ты слишком доверчив для лорда. Конечно, я бы тебя обманул.

–  Да, теперь-то я сам понимаю, что обманул бы… и что я слишком доверчив - понимаю тоже. Однако я не такой простак, чтобы поверить во внезапно вспыхнувшую любовь графа Тайлана. Что ж этим элерийцам от меня нужно? А? Как ты думаешь?

Мысли Аганея снова и снова возвращались к этому вопросу. Видно, он постоянно ломал над ним голову и мучился от того, что разгадки не находит.

–  А когда начнется турнир?
– спросил Морт, чтобы сменить тему и отвлечь лорда от грустных мыслей.

–  Первые поединки послезавтра, но король прибудет позже, на второй или третий день. Тогда на ристалище выйдут лучшие бойцы, они желают покрасоваться перед его величеством.

–  А ты?

–  Ну, я-то как раз начну в числе первых, посмотрю, каковы элерийцы в деле. Для этого лучше начать с тех, кто послабей. И потом…

Договорить Аганею помешало появление Халана. Старик откинул полог и, аккуратно придержав ткань локтем, вошел, осторожно неся перед собой кубки на блюде, все из серебра.

–  Налей из королевского бочонка, - распорядился хозяин.
– Вино тоже подарок.

Сказали, от самого Эдинора. Его величеству известно о моем присутствии, и он расщедрился на бочонок калатанского. Вся Элерия стремится мне угодить, даже король.

Вино Морту понравилось, но хозяин, похоже, находил в королевской милости горький привкус. Отпил и поморщился.

–  Итак, - продолжил Морт, - послезавтра.

–  Да, ты прибыл в числе последних, а здесь уже вторую неделю людно, такая толпа, что хватило бы заселить небольшое королевство. Вечером, когда спадет жара, я поведу тебя по лагерю, покажу, что здесь как устроено.

–  Мы с эбоном останемся здесь, - быстро вставил Туйвин.
– Нечего нам среди благородных воинов мешаться.

–  Как пожелаешь, - кивнул Аганей.

Как-то само собой вышло, что они отправились смотреть лагерь прежде, чем начало темнеть. Разговор то и дело возвращался к турниру, Аганей вспоминал различные обстоятельства предстоящих боев и получилось, что проще показать. Из шатра они вышли уже лучшими друзьями - что может сблизить людей на чужбине лучше, чем воспоминания о встрече в родных краях?

Сперва они долго шагали по широкой, словно улица, анфиладе между зелеными палатками, где поселились бедные воины, не имевшие собственных шатров. Да это и была улица - одна из центральных в городе из досок и полотна, выстроенном под стенами Тайлана. Некоторые гербы Аганей уже знал, показывал их Морту и немного рассказывал о владельцах разрисованных щитов. Он осторожно присматривался к рыцарям, выискивая тех, кто менее тверд в седле. Аганей ни разу не участвовал в турнире, потому что в Джагайе праздников никто не устраивал уже задолго до его рождения.

–  Я упражнялся с копьем, как полагается, и вроде неплохо получалось, но на ристалище выеду впервые послезавтра, - признался лорд.

В обе стороны сновали пешие и конные, водовозы с огромными бочонками разъезжали по середине открытого пространства и громко выкликали:

–  Вода, вода! Свежая вода для благородных господ!

Оруженосцы с ведрами выходили к ним из-за палаток. Аганей объяснил, что под вечер к этим добавятся возчики дров. Кто желает стряпать сам, тем предложат топливо, ну а прочие могут пировать на другом конце лагеря, где для них накроют столы.

–  А ты как?
– поинтересовался Морт.
– Пируешь со всеми?

–  Я не люблю шумные компании, мне как-то не по себе в этой толпе элерийских дворянчиков, самый нищий из которых имеет больше доходов с поместья чем я - со своего пропеченного благим Солнцем удела Аганеев… А вон там коновязи. Видишь, где солдаты в зеленом? Халан твоего жеребца туда же увел, там лошади под охраной и за ними ухаживают, как следует, граф за все платит. Хочешь проведать своего вороного?

–  Может быть, после.

–  Тогда идем, покажу тебе запасное ристалище, там сейчас упражняются с оружием.

–  Да, я видел с холма. Ну что ж, идем. Наверное, это будет интересно.

Поле для тренировочных боев было окружено невысокими, в три четверти роста, изгородями, вокруг толпились оруженосцы и слуги господ, упражняющихся с оружием, а также те, кто желал поглядеть на будущих противников. Зрители орали, приветствовали одобрительными криками знакомых и просто приглянувшихся бойцов.

Побежденных осыпали насмешками. Иногда заключали пари - когда шуточные, а когда и под серьезный заклад. Морт, приближаясь к огороженному полю, видел, как из рук в руки переходит неплохая сумма в серебряных алерах. Они с Аганеем отыскали свободное местечко у ограды и стали смотреть, как бойцы наскакивают друг на друга, размахивают деревянным оружием, обмениваются ударами. Иногда кого-то сбивали с ног, тут же рядом оказывались люди графа Тайланского в зеленых камзолах, предлагали помощь, а если нужно - унимали особо пылких рыцарей. Не меньше десятка пар кружилось в поединках. Дальше была еще одна ограда, повыше, отделяющая посыпанную песком площадку для конных поединков, ну а за ней - высокая деревянная стена, прорезанная лестницами. Это помост, сооруженный для знатных зрителей, там все еще трудились плотники, устанавливали навес от солнца и приколачивали покрепче скамьи. Не приведи лес и Солнце, зрителям взбредет в голову выломать доски и устроить потасовку на трибунах. Такое иногда происходит - когда страсти на ристалище накаляются, зрители тоже приходят в неистовство, до того горячит кровь зрелище схваток.