Дэмпси направил пистолет в ближайшего комитетчика, и события понеслись с прежней сумасшедшей скоростью. Отсек заполнился грохотом автоматического оружия и криками пораженных людей. Стреляли офицеры и комитетчики, стреляли наугад, не целясь, пытаясь поразить противника не за счет точности огня, а за счет его невообразимой плотности. Промахнувшиеся пули с надсадным воем рикошетировали от стен отсека и пробивали хрупкие платы вычислительных устройств.

Интенсивность боя достигла предела, а потом ярость сражения начала затихать. Большая часть стрелков погибла, выжившие лежали на полу и стонали в лужах собственной крови. На ногах остались немногие: Дэмпси и Рейнольдс с одной стороны, да два мексиканца – с другой.

Пуля старпома сразила первого моряка. Второй мексиканец отбросил в сторону пистолет и поднял с пола чужую штурмовую винтовку. Раздалась короткая очередь, левое плечо кэпа обожгла неистовая игла боли. Дэмпси прицелился в уцелевшего врага и всадил в него последнюю револьверную пулю. Голова моряка дернулась в сторону, его пальцы рефлекторно надавили на спусковой крючок, вражеская винтовка высадила в потолок оставшиеся в магазине патроны.

Грохот выстрелов стих, в отсеке воцарилась могильная тишина, прерываемая жуткими стонами раненых и попискиванием уцелевших электронных приборов. Тусклый свет тревожных ламп прорывался через призрачные облачка ружейного дыма. У дальней стены отсека виднелись темные силуэты упавших людей. Окровавленные тела были иссечены пулями. Хендрикс лежал на диване, из его полуоткрытого рта текла струйка кровь. Криксби забрался в угол и тихо постанывал, стараясь не попадаться на глаза офицерам.

Дэмпси глянул на ошалелого, белого от ужаса Рейнольдса, а потом перевел взгляд на Эмблтона. Доктор вжался в угол между электронными блоками поисковых станций. Руки его были сжаты в кулаки и окровавлены. Осколки сдавленного стакана мерцали на полу в рубиновых лужах крови.

Коммодор обвел взглядом комнату и содрогнулся от сильной боли:

«Действовать надо, а не стонать», – подумал про себя кэп.

Рейнольдс отобрал у подстреленного мексиканца легкую штурмовую винтовку и уверенно нырнул в круглый проем отсека. В коридоре послышались выстрелы, на стальное покрытие палубы рухнуло человеческое тело.

Дэмпси схватил Эмблтона за плечи и решительно вытащил медика из темного межкомпьютерного пространства. Осмотрев врача, Гордон произнес:

– Из отсека не высовывайся. Займись ранеными, теми, кого можешь спасти. Я быстро!

Кэп хлопнул медика по плечу, выскочил из отсека и помчался по коридору, соединяющему носовую часть лодки с ее контрольным постом.

На середине пути «Лос-Анджелес» крепко тряхнуло, Гордон ударился о стену отсека и едва удержался на ногах. Прочный корпус «Провиденса» отозвался унылой дрожью, лампы внутреннего освещения потухли, яркими красными точками вспыхнули сигналы общей тревоги. Крен субмарины увеличился, всего на несколько градусов, но капитан сделал правильные выводы о случившемся:

– Бомба – это была бомба. Где же она взорвалась? Смогли ли комитетчики оттащить ее от валов? А если и оттащили, то куда? Каковы повреждения субмарины? Почему увеличился крен?

Вопросов было много, но ответы на них находились в отсеке управления. Гордон сломя голову устремился к контрольному посту.

Влетев в отсек, кэп направился к кавторангу. Капитан второго ранга Эвелл поднес к виску окровавленную руку и вывел на экран монитора список полученных повреждений. Данные были неточными и неполными, но Гордон вздохнул с облегчением. Центральные части корабля не пострадали, торпедный отсек находился в безопасности, ракетные шахты остались под непосредственным контролем офицеров. Зато в кормовой части субмарины разгоралось пламя пожара, двигательный отсек был охвачен огнем, сонары не отвечали на запросы вычислительных машин.

Оторвавшись от монитора, Гордон коротко бросил:

– Что с повстанцами?

– Перебили, как котят. – В голосе Эвелла послышалась дрожь. – Наблюдателя связали, его помощников отправили на тот свет.

– Потери среди наших?

– Лейтенант Филдс убит, получил очередь из «кольта». В упор. Спасти парня не удалось.

В отсеке послышалось глухое попискивание внутреннего телефона. Дэмпси сорвал с держателя трубку.

– Капитан на мостике.

– Это Рейнольдс, сэр, реактор наш.

– Молодец, старпом! – восторженно воскликнул Дэмпси.

– Не спешите радоваться, кэп. – Голос Рейнольдса изменился, стал холодным и суровым. – В кормовой части двигательного – пожар. Потушить мы его не можем, носовую часть секции контролируют ребята из комитета. Выбить их не получается, во время последнего штурма я потерял трех человек. Предлагаю залить отсек фреоном и дело с концом.

– Сколько их, комитетчиков?

– Десять. Коридор простреливается в оба направления.

Дэмпси задумался.

– Фреон гарантированно погасит огонь и, возможно, окажет влияние на работоспособность движущихся турбин. Повстанцев не жалко, во всяком случае, сейчас, когда в отсеках лодки идут бои. Зато жалко двигательную установку, гарантирующую выживание корабля. Что станет с разгоряченной турбиной «Провиденса», когда в отсеках «Лос-Анджелеса» появится фреон?

Капитан потер рукой висок, и в его напряженном разуме возник проблеск решения. Вернувшись к разговору, кэп произнес: