Погода становилась все холоднее. Они боялись оставаться, где бы то ни было слишком долго. Поэтому, вместо того, чтобы остаться на юге Англии, где заморозки были наименьшим из зол, они продолжили скитаться по стране, не боясь гор, где мокрый снег колотил по палатке, и широких, плоских болот, где палатка наполнялась ледяной водой, и крошечного острова в центре шотландского озера, где ночью палатку наполовину заносило снегом.

Они уже заметили несколько рождественских елок, мигающих огнями в окнах гостиных, к тому времени, как Гарри решился снова предложить путь, казавшийся ему единственным неиспробованным из всех возможных. Они только что необычно хорошо поужинали: Гермиона сходила в супермаркет под плащом невидимкой (на выходе она, скрупулезно сосчитав цену, бросила деньги в открытую кассу), и Гарри подумал, что желудок, полный спагетти под соусом болоньез и консервированных груш, может сделать ее более сговорчивой. Еще он намеревался предложить прервать на несколько часов ношение хоркрукса, который висел над изголовьем койки позади него.

— Гермиона?

— М-м-м? — она свернулась клубком в одном из провисших кресел с «Историями барда Бидла». Гарри представить не мог, что еще можно найти в этой книге, кстати, не очень длинной, но Гермиона все еще расшифровывала что-то, судя по открытой «Слоговой азбуке Спеллмана» на подлокотнике.

Гарри прочистил горло. Он чувствовал себя также, как в тот важный момент несколько лет назад, когда спрашивал профессора Макгонагалл, можно ли ему пойти в Хогсмид, несмотря на то, что он так и не убедил Дурслей подписать разрешение.

— Гермиона, я тут подумал, и ….

— Гарри, не мог бы ты мне помочь?

Она явно не слушала его. Она наклонилась вперед и протянула ему «Истории барда Бидла».

— Взгляни на этот символ, — сказала она, указывая на верхнюю часть страницы. Над тем, что по мнению Гарри было названием истории (он не был уверен, так как не умел читать руны) было изображено нечто, похожее на треугольный глаз, зрачок пересекала вертикальная линия.

— Я никогда не изучал древние руны, Гермиона.

— Я знаю, но это не руна и ее нет в книге. Я все время думала, что тут нарисован глаз, но думаю, это не так! Это чернилами нарисовано, посмотри, кто-то нарисовал его здесь, его не было в книге. Подумай, ты видел такое раньше?

— Нет… Нет, подожди! Гарри посмотрел на рисунок внимательнее. Это не тот символ, который папа Луны носил на шее?

— Что?

— Крум сказал мне…

Он подробно пересказал историю, которую Виктор Крум рассказал ему на свадьбе. Гермиона выглядела удивленной.

— Знак Гриндельвальда?

Она переводила взгляд с Гарри на странный символ и обратно. Я никогда не слышала, что у Гриндельвальда есть знак. Ни разу даже упоминаний не встречала, где бы ни читала о нем.

— Ну, говорю же, Крум считал, что этот символ был высечен на стене в Дурмштранге и высек его Гриндельвальд.

Нахмурившись, она откинулась на спинку старого кресла.

— Очень странно. Если это символ темной магии, что он делает в книге историй для детей?

— Да, необычно, — сказал Гарри. — И ты думаешь, что Скримджер узнал бы его. Он был министром, он должен был разбираться в этих темных делах.

— Я знаю… Возможно, он думал, что это глаз, так же как и я. Над названиями всех историй есть маленькие картинки.

Она замолчала, но продолжала сосредоточенно изучать странный знак. Гарри повторил свою попытку.

— Гермиона?

— М-м-м?

— Я тут подумал, я… я хочу пойти в Годрикову лощину.

Она подняла на него глаза, но они смотрели куда-то вдаль, и он был уверен, что она все еще размышляет о таинственном знаке в книге.

— Да, — сказала она. Да, меня это тоже заинтересовало. Я думаю, что это необходимо.

— Ты меня расслышала? — спросил он.

— Конечно, расслышала. Ты хочешь пойти в Годрикову лощину. Я согласна. Думаю, это следует сделать. В смысле, я не могу придумать, где еще это может быть. Будет опасно, но чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что оно там.

— Э… Что там? — спросил Гарри.

Ему показалось, что он сбил ее с толку.

— Ну, меч, Гарри! Дамблдор наверняка знал, что ты захочешь вернуться туда, я имею в виду, что Годрикова лощина — место рождения Годрика Гриффиндора…

— Правда? Гриффиндор из Годриковой лощины?

— Гарри, ты когда-нибудь открывал «Историю магии»?

— Эмм, — сказал он, и понял, что улыбается, впервые за несколько месяцев: мышцы на лице странно затвердели. — Наверное, открывал, знаешь, когда купил ее… один раз…

Ну, раз деревню назвали его именем, я думала, ты можешь сделать логический вывод, — сказала Гермиона. Она стала очень похожа на себя прежнюю, Гарри уже ждал, что она скажет, что была в библиотеке. — В «Истории магии» есть немного о деревне, подожди…