the hopelessness of her grief (казалось выражало безысходность:

«безнадежность» ее горя). Flesh and blood couldn't stand it (/ни один/ живой

человек не мог вынести этого; flesh and blood — люди, род человеческий,

плоть и кровь). Charles stepped forward (Чарльз сделал шаг вперед) and

sinking to his knees (и, опустившись на колени) took that broken woebegone

body in his arms (обнял ее: «то» разбитое /горем/, безутешное тело; to take

smb. in one's arms — брать кого-либо на руки, обнимать кого-либо).

"For God's sake (/о,/ ради Бога) don't look so unhappy (не будь: «не выгляди»

так несчастна). I can't bear it (я не могу этого вынести). Oh, Julia, Julia, I love

you so much (о, Джулия, Джулия, я так сильно тебя люблю), I can't make you

so miserable (я не могу делать тебя такой несчастной). I'll accept anything (я

согласен на все = я приму все). I'll make no demands on you (я ничего не

потребую от тебя /взамен/; demand — требование, настойчивая просьба)."

grief [gri:f] woebegone ['wqVbIgOn] miserable ['mIz(q)rqb(q)l]

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

278

"Clara's making me scenes about you. She's found out I'm in love with you.

It's only common sense that we shouldn't see one another any more."

This time Julia slightly shook her head. She gave a sob. She leant back in the

chair and turned her head aside. Her whole body seemed to express the

hopelessness of her grief. Flesh and blood couldn't stand it. Charles stepped

forward and sinking to his knees took that broken woebegone body in his

arms.

"For God's sake don't look so unhappy. I can't bear it. Oh, Julia, Julia, I love

you so much, I can't make you so miserable. I'll accept anything. I'll make no

demands on you."

She turned her tear-stained face to him (она повернула свое заплаканное лицо к

нему; tear-stained — со следами слез, stain — пятно) ("God, what a sight I must

look now (Боже, ну и пугалом же я сейчас выгляжу)") and gave him her lips (и

подставила ему: «дала» свои губы). He kissed her tenderly (он поцеловал ее

нежно). It was the first time (это был первый раз) he had ever kissed her (/когда/

он целовал ее).

"I don't want to lose you (я не хочу потерять вас)," she muttered huskily (она

произнесла чуть слышно сиплым /голосом/; to mutter — бормотать,

говорить невнятно).

"Darling, darling (дорогая, дорогая)!"

"It'll be just as it was before (все будет, как и прежде: «как было раньше»)?"

"Just (как прежде: «точно»)."

She gave a deep sigh of contentment (она издала глубокий вздох

удовлетворения) and for a minute or two rested in his arms (и пару минут:

«минуту или две» оставалась неподвижной в его объятьях: «отдыхала в его

руках»). When he went away (и когда он ушел) she got up and looked in the

glass (она встали и посмотрелась в зеркало).

"You rotten bitch (/ты/ отвратительная сука)," she said to herself (сказала она

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

279

себе).

tear-stained ["tIq'steInd] huskily ['hAskIlI] contentment [kqn'tentmqnt]

She turned her tear-stained face to him ("God, what a sight I must look now")

and gave him her lips. He kissed her tenderly. It was the first time he had ever

kissed her.

"I don't want to lose you," she muttered huskily.