3/4 Не сомневаюсь. Но важен итог 3/4 вы здесь, в России. Так почему 3/4 в России? Чем, по-вашему, наша страна отличается от всех остальных? Барды, философия, вино и сплетни на кухне 3/4 все это есть и в вышеупомянутых странах. Но там нет чего-то, что есть здесь. Это «что-то» и есть главное. И это «что-то» вас сюда вернуло. Так что же Это?

3/4 Стойте, я, кажется, поняла! 3/4 хлопает в ладоши Лариса. 3/4 Наша замеча­тель­ная русская природа. Березы, сосны, грибы, реки. Да?

3/4 Ваша подруга не даст мне соврать. Но в Америке есть множество мест с подобной природой. Северо-восточные штаты Америки, Канада, например.

3/4 А, постойте, поняла! 3/4 почти кричит Марго. 3/4 Это иконы, церкви, монахи?.. Не зря же я видела у вас иконы и свечи.

3/4 Иконы и свечи можно найти всюду, где интересуются стариной, антиквариатом, романтикой древности. Монахи тоже есть где угодно. Церкви, как вы говорили, тоже, 3/4 произношу с дивным спокойствием, наблюдая боковым зрением, как бледный Валерий под столом «тянет четки». Сейчас что-то будет.

3/4 Так! Я, кажется, начинаю понимать. Видите? 3/4 Маргарита бережно достает из-под футболки нательный крестик и показывает нам. 3/4 Никакой не золотой, ни серебряный 3/4 простенький алюминиевый. На обычной суровой нитке. А подарила мне этот крестик одна бабулечка, 3/4 лицо ее теплеет, просветляется, жесткие морщины разглаживаются, взгляд уходит внутрь. 3/4 Это случилось много лет назад в женском монастыре. У меня был какой-то очередной кризис. Бродила я по городу. И набрела на монастырь. Вошла, стала в храме у иконы Богородицы и стою. Наверное, долго стояла. Помню, забыла все на свете. И мои беды куда-то улетели. Спокойно так стало, хорошо. Тут бабушка ко мне и подошла. Я сначала испугалась: думаю, что-то не так сделала, ругать будет. А она спрашивает, есть ли у меня крестик? Нет, говорю. Бабушка мне вот этот алюминиевый и вручила. Наверное, сама на свои пенсионные там же и купила. Сама же и на шею мне повесила. Мы с ней поговорили еще минуты две. Сейчас и вспомнить не могу, о чем. Но в ней было такое... Настоящее!

3/4 Вот! Жемчужинка вы наша! (Ваше имя с греческого так переводится.) Вот оно самое и есть. И как бы ни смеялись, ни гримасничали наши враги, но загадка русской души есть, и она там, куда сейчас углубился ваш взгляд, мой друг. Потому что во время этих воспоминаний ваш взгляд ушел в глубину вашего сердца. Там, внутри мышечного мешка, сердце мистическое, духовное. В самом центре его 3/4 дух человеческий. Там 3/4 Господь Бог, там 3/4 рай, там 3/4 самое чистое и сокровенное, что было в вашей жизни. Там же 3/4 бабушка, которая только телом пребывала на земле 3/4 а душа ее жила небом. Оттуда исходили призывы вернуться в Россию. Потому что Россия 3/4 это последний оплот сил света. Наш народ, сколько бы его ни спаивали, ни грабили, ни позорили 3/4 с десятого века был и до скончания жизни будет оставаться последним народом-богоносцем. За простоту, за доверчивость, за терпение — любит и сохраняет нас Господь. За это мы и страдаем. Потому что Господь сказал: «кого люблю, того и наказываю». Ведь раньше с какими словами русский человек на смерть шел? «За Бога, Царя и Отечество!» Царя убили. Отечество разграбили. Но остался Тот, Кого у русского человека никто насильно не отнимет. Если сам не предаст… Это Бог.

3/4 А еще вспомнила! 3/4 распахивает Марго черные глаза. 3/4 Это было в Америке. Тоже был кризис, тоже одиноко мне. Взяла напрокат спортивную машину и еду, куда глаза глядят. А мне друг из России прислал кассету «Любэ». Там песня была про Родину. Вообще-то Расторгуев поет что-то хулиганское. А тут… что-то такое пронзительное, щемящее, такое… настоящее. Гоню машину под двести и слушаю:

Позови меня тихо по имени,

ключевой водой напои меня,

отзовется ли сердце безбрежное,

несказанное, глупое, нежное.

Еду, в глазах слезы стоят, все плывет передо мной, ничего не вижу. А там, дальше:

Снова сумерки входят бессонные,

Снова застят мне стекла оконные,

Там кивает сирень и смородина,

Позови меня, тихая Родина.

Понимаете 3/4 тихая. Она не кричит, не требует! Она тихо, по-матерински зовет, шепотом. Но от этого умоляющего шепота никуда не денешься!

А дальше:

Знаю, сбудется наше свидание,

Затянулось с тобой расставание…

Гоню машину, а у меня в голове стучит: сбудется! сбудется! Потом слышу:

Напылили с тобой, накопытили,

Даже толком дороги не видели.

И так мне стало себя жалко! Это я «напылила, накопытила», как дура. Но потом в конце песни:

Знаю, сбудется наше свидание,

Я вернусь, я сдержу обещание.

3/4 Как вернулась я домой, не помню. Что называется, на автопилоте. Как не разбилась 3/4 до сих пор не пойму. Наверное, меня Бог сохранил. Но с тех пор стала я домой собираться. На Родину.

3/4 Ах ты наша страдалица!.. 3/4 хлюпает по-бабьи Лариса. Оглядывается и смущенно затихает.

3/4 Если будет позволительно сказать, я тоже кое-что вспомнил, 3/4 нарушает вдруг безмолвие Валерий.

3/4 Конечно, 3/4 отвечает Лариса, 3/4 а то вы все молчите.

3/4 Прошлым летом ходил я по Тверской области. И довелось мне примкнуть к Крестному ходу. Шло человек триста: священники, мужчины, женщины, дети малые. Там среди нас был американец. Не эмигрант, а настоящий, из Нью-Йорка. Он тоже за разгадкой тайны русской души приехал. Молодец, парень: шел с нами под дождем, по грязи, комары его ели, ноги до крови натирал 3/4 но шел. Среди нас была старушка лет восьмидесяти. Сухонькая, маленькая такая… Он как-то предложил ей мешок ее понести. А бабушка ему: «Спаси тебя Господи, сынок. Но у каждого своя ноша и свой крест». Американец всю дорогу рядом с ней шел и все руки под мешок норовил подставить. Словом, под конец Крестного хода он решил остаться в России навсегда. Вот так Господь призывает.

3/4 Объясните, почему же в американской церкви я не чувствовала Бога? Почему мне было там холодно и одиноко?

3/4 Один иеромонах мне это так объяснил, — отвечаю. — Со времени распятия Христа духовно все люди выстраиваются по отношению к этому центральному вселенскому событию. Православные стоят на Голгофе у Креста и переживают это великое событие как собственное. Иудеи по-прежнему вопят: «Распни Его, распни!» Язычники распинают по их приказу. Католики и протестанты сидят в ресторанах и под шампанское с устрицами поглядывают из окна на Распятие, как на занимательное зрелище.