Лишь только они проплыли несколько метров, как вперёдсмотрящая крикнула:

– Ещё две колонны!

Новые формы вырисовывались из темноты, постепенно принимая очер­тания своей первой соседки. Они вместе образовывали почти правильный тре­угольник, немного расхо­дящийся параллельно стен. Эти скальные подпорки свода тоже были идентичной конфи­гурации и тоже топорщились чёрной расти­тельностью. Только гораздо более буйной и пышной.

– Это ж надо!
– вслух удивилась Лариса, - А на стенках и сводах мы не заметили ни травинки. Здесь же - почти джунгли.

– А у меня мороз идёт по коже..., - признался Пузин.
– Не кажется ли вам, что эти колонны... слишком уж необычно расположены? И форма? Может к ним кто-то руку при­ложил?

– Ну, форма вполне обычная!
– запротестовал Броди.
– Таких и им по­добных на Земле тысячи. И расположение, тоже пока, ни о чём не говорит. Единственное, что можно утверждать с уверенностью - это категорически не разлом! Согласен? Ну видишь! Пы­тался со мной спорить! Ха-ха! Меня больше удивляет флора на стенках этих колонн. Ла­риса правильно подметила: нигде раньше мы не заметили подобного. А давайте, замеряем температуру их по­верхности и заодно проверим радиацию. Идём направо, к той, что по­ближе. Доставай прибор! И мне подай градусник. Так, осторожнее! Причаливаем!
– пока Лариса настраивала прибор, он прикоснулся электронным термометром к поверхности скалы, просунув его между растениями. И воскликнул: - Ого! Всего двадцать градусов! А воды? Надо же: всё тех же двадцать восемь. И взгляните, - он посветил туда, где вода со­прикасалась с колонной, - Ни одно из растений не опускает ни единого корешка в воду. Очень странно! Не правда ли?

– Не любит тёплой воды эта живность. Ей вполне хватает переизбытка испарений, - предположила Лариса, поднося прибор к чёрным растениям. Все за­мерли, подспудно ожи­дая, что счётчик защёлкает с большей скоростью. Но этого не случилось.
– Радиация в норме, - констатировала Лариса.

– Тогда продолжаем плавание! Держись посередине, между правой стен­кой и ко­лоннами, если они конечно, ещё будут.

Метров сорок они проплыли, придерживаясь стены, держа её постоянно в поле зре­ния. Постепенно, её почти ровная поверхность, нарушилась, появи­лись рваные уступы, выемки и стена стала постепенно поворачивать налево. В этот же момент Лариса сказала:

– Кажется слева ещё одна колонна.... Посветите тоже.

Когда луч света усилился, их взору предстала ещё одна подпорка свода. Но гораздо объёмнее по толщине: чуть ли не в два раза. А когда подплыли ­ближе, то заметили и мно­гочисленные повреждения в структуре. Хоть вся по­верхность была облеплена такой же растительностью, что и три предыдущие, но явно просматривались трещины и рас­колы, избороздившие колонну вдоль и по­перёк. Кое-где даже не хватало солидных кусков, веро­ятно за тысячелетия рух­нувших в воду. Но глубина озера и здесь была основательной. Как они не пыта­лись высветить упавшие обломки скалы, всё равно, это им не удалось.

– Если я правильно понимаю, - Броди рисовал на ватмане приблизитель­ные кон­туры пройденного пути, - То мы находимся здесь. То есть эта колонна является одной из двух центральных. По логике: дальше по прямой должна быть ещё одна, такая же. Мы её наверняка отыщем на обратном пути, вдоль ле­вого берега. Сейчас вернёмся к правому и продолжаем оплывать озеро по пери­метру. Пока оно мне представляется в виде ромба.

Последующее их плавание полностью опровергло предположения Алек­сандра Кон­стантиновича. Берег вдруг повернул вправо потом резко влево и опять, плавно, вправо. Колонны стали попадаться совсем нерегулярно и хао­тично, к тому же, самой разнообраз­ной толщины. Состояние их тоже было са­мым противоположным: от идеально стройных линий, до полу развалившихся, с острыми, рваными краями и изломами. Наконец, правая стена полого подалась влево и сомкнулась, под острым углом, с другой стеной.

– Всё-таки больше похоже на разлом!
– высказался Пузин, усердно рабо­тая вёслами. Они возвращались назад вдоль левого берега, который был почти гладким, лишь слегка закруглялся влево.

– Слишком уж странный разлом!
– не уступал Броди, расчерчивая фло­мастером уже четвёртый лист ватмана.
– В общем, озеро имеет форму, как бы жирной запятой. Мы сей­час находимся в середине её более длинной, наружной дуги. И эти колонны! Их располо­жение вызывает головную боль.

– Смотрите!
– постоянно делающая снимки Люсия, указала рукой наверх.
– Свод резко снижается. А та колонна совсем невысокая.

Действительно. Шершавая скальная поверхность свода резко опустилась и нависала над головой. А ближайшая колонна едва достигала пяти метров в высоту, и на её стенках чернело лишь несколько чахлых растеньиц. В тот же момент, Лариса, вглядывающаяся в воду, сообщила:

– Вижу дно! Оно близко.... Ещё ближе! Полтора метра, один метр!

– Табань!
– скомандовал Броди и Пузин стал грести вёслами в противо­положную сторону, замедляя движение. Они почти совсем остановились и про­двигались вперёд со всей возможной осторожностью. Через метров десять им даже пришлось отойти подальше от берега: так низко свод нависал над их голо­вами. Но вот он резко поднялся вверх и они увидели канал, шириной метров пять, уходящий вглубь скалы.

– Глубина пятьдесят сантиметров!
– продолжала комментировать Лариса.

Пузин опустил весло и упёрся им в дно. Но лодка продолжала своё дви­жение, пово­рачиваясь другим бортом в направлении уходящего в скалы канала.

– Ого! Да здесь течение!
– воскликнул Карл, переставляя весло и давая лодке по­немногу продвигаться вперёд.
– И довольно приличное!

Так они прошли ещё метров двадцать и, постепенно, канал расширился и превра­тился в небольшое озерцо, образовавшееся в высокой, круглой пещере с пологими, удоб­ными берегами. В стенах пещеры виднелось несколько оваль­ных проходов, ведущих во тьму.