Все снова сменилось. Гарри осмотрелся. Он был на платформе девять и три четверти, и Снейп стоял рядом, немного сгорбившись, рядом с женщиной с желтым лицом и угрюмым видом, очень на него похожей. Снейп смотрел на семью, стоящую неподалеку. Две девочки стояли в стороне от своих родителей. Лили как бы оправдывалась перед сестрой. Гарри подошел ближе.

— … прости, Тани, пожалуйста, прости! Слушай… — она схватила ее руку и крепка сжала, но Петунья старалась вырваться. — Может быть я… нет, послушай, Тани! Может быть я смогу попросить профессора Дамблдора передумать!

— Я НЕ ХОЧУ ЕХАТЬ! — ответила Петунья, по-прежнему вырывая руку. — Ты думаешь, что я хочу поехать в какой-то глупый замок и учиться там тому, как стать… стать…

Её глаза блуждали по платформе, по кошкам, мяукающим на руках их владельцев, по совам, которые кричали и хлопали крыльями в клетках, по ученикам, некоторые уже переоделись в черные длинные мантии и грузят сундуки в красные паровоз или приветствуют друг друга после летних каникул.

— … думаешь, я хочу быть такой… уродиной?

Глаза Лили наполнились слезами, когда Петунья наконец вырвала руку.

— Я не уродина, — сказала Лили. — Ты говоришь ужасные вещи.

— Вот ты куда едешь, — со смаком продолжила Петунья. — В школу для уродов. Ты и тот мальчишка… извращенцы, вот вы кто. Это хорошо, что тебя изолируют от нормальных людей, это для нашей безопасности.

Лили посмотрела на родителей, которые оглядывали платформу с неподдельным восхищением, наслаждаясь всем этим. Она опять повернулась к сестре и сказала тихим твердым голосом.

— А когда ты писала директору и умоляла его принять в школу, ты ее не считала школой для уродов.

Лицо Петуньи налилось кровью

— Умоляла? Я не умоляла!

— Я видела его ответ. Он был очень добр.

— Тебе не надо было читать, — прошептала Петунья, — это мое личное… как ты могла..?

Лили выдала себя взглядом, который бросила на стоящего неподалеку Снейпа. Петунья тяжело задышала.

— Его нашел тот мальчишка! Вы с ним лазили в моей комнате!

— Нет… не лазили… — теперь Лили начала защищаться. — Северус видел конверт, и не мог поверить, что маггл мог написать в Хогвартс, вот и все! Он сказал, что в почтовой службе тайно служат волшебники, которые…

— Эти волшебники суют свой нос везде! — сказала Петунья, она то бледнела, то краснела. — Уродина! — крикнула она своей сестре и побежала к родителям…

И снова все сменилось. Снейп шел по коридору Хогвартс-Экспресса, который сейчас ехал по сельской местности. Он уже надел школьную мантию, скорей всего впервые имея возможность сменить отвратительную маггловскую одежду. Наконец, он остановился перед купе, в котором находилась шумная группа детей. Лили сидела, забившись в угол возле окна, прижав лицо к стеклу.

Снейп отодвинул дверь купе и сел напротив Лили. Она взглянула на него, а затем снова уткнулась лицом в окно. Она плакала.

— Я не хочу с тобой говорить, — сказала она сдавленно.

— Почему?

— Тани н-ненавидит меня. Из-за того, что мы видели письмо от Дамблдора.

— И что?

Она бросила на него полный неприязни взгляд.

— А то, что она моя сестра!

— Да она всего лишь… — он замолчал; Лили была занята тем, что вытирала глаза, и ничего не услышала.

— Но мы едем туда! — сказал он, не в силах скрыть радость. — Мы едем в Хогвартс!

Она кивнула, промокнув глаза, и, на удивление себе, немного улыбалась

— Лучше бы тебе попасть в Слизерин, — сказал Снейп, увидев, что она повеселела.

— В Слизерин?

Один из мальчишек в купе, который до сих пор не интересовался Лили и Снейпом, оглянулся, а Гарри, до сих пор наблюдавший только за двоими у окна, увидел своего отца: худой, черноволосый, как и Снейп, но с каким-то непонятным отпечатком любви, даже обожания со стороны родителей, которого Снейпу сильно недоставало.

— Здесь кто-то хочет в Слизерин? Я, пожалуй, выйду, — обратился он к развалившемуся на противоположном месте мальчишку; Гарри подпрыгнул, когда узнал в нем Сириуса. Сириус не улыбнулся.

— Вся моя семья из Слизерина, — ответил он.

— Вот черт, — сказал Джеймс, — а я то думал, что ты нормальный!

Сириус ухмыльнулся.

— Может, я и нарушу традицию. А ты куда пошел бы, если бы мог выбирать?

Джеймс словно извлек невидимый меч.

— В Гриффиндор, куда идут храбрые сердцем! Как мой отец.