Это был худой человек со сморщенным лицом и нездоровым, сероватым оттенком кожи. Его лысая голова, словно натертая до блеска, сияла в лучах желтых ламп. Воланд был спокоен, как удав на шее стоящей рядом прелестницы. Он, до того момента наблюдая за завораживающим танцем, покуривал из высокого темно-синего кальяна с длинной бархатной трубкой и чудной инкрустацией пояса. От этого дыма веяло ароматом спелой вишни. Хозяин здешних пышных красот был одет довольно просто: в бежевые мешковатые штаны и такую же мешковатую рубаху. Единственным его украшением был огромный перстень на указательном пальце.

– А вот и вы, мои милые, - сказал он громким голосом, в котором прослушивалась легкая хрипотца. Черными блестящими глазами он сверлил обеих новоприбывших девушек.
– Не стойте, садитесь рядышком.

Одна из темноволосых красавиц положила напротив него несколько бархатных подушек. Девушки присели.

– Что же, я рад видеть тебя, Алиса, - говорил он неспешно, как будто специально затягивая слова, - а с тобой, Карина, рад познакомиться лично.

– Взаимно, - ответила она спокойно. Этот человек не внушал ей доверия.

– Принесите моим гостьям кальян!
– распорядился он.

Тут же девушка, стоящая рядом с ним, мягко зашагала за фонтаны. Ее походка очень напоминала шаг хищницы-пантеры.

– Воланд, а почему вы живете здесь?
– с легким любопытством спросила Карина.

– А что, тебе не нравится эта милая норка?
– изумился тот.

– Напротив.

– Что ж, - сказал он, - я просто решил устроить себе денек-другой отдыха, - потянул кальян, глядя на своих восточных красавиц.
– Решил побыть султаном, так сказать. Вот, завел себе гарем. Не правда ли, они просто чудо?

– О, еще бы.

"Пантера" принесла зажженный кальян с двумя трубками.

– А ты почему не куришь, Карина?
– протянул Воланд, наблюдая, как Алиса спокойно затянулась ароматным дымом, а ее подруга даже не притронулась к поданной трубке.

– Не курю, - ответила она.

Глаза Воланда загорелись.

– Да, я слышал, что ты слывешь пай девочкой. Очень странно при твоем образе жизни...

Карина не решилась сказать, что давно начала тихо ненавидеть этот образ.

– Очень зря, что ты не уважаешь кальян, - проговорил он томно.
– Кальян - это тебе не какая-нибудь дешевая "Прима". Это даже не не кубинские сигары. Кальян - это воплощение наслаждения, при наличии такого чудного табака...
– он вновь затянулся, выпустив большой сизый столб дыма.
– Это именно то, чем приятно успокоить нервы... Не так ли, Алиса?
– блондинка спорить не стала.
– К тому же он не вредит легким. Тут дело в том, что вся пакость табачного дыма оседает в воде и охлаждается... Я давно оценил эту особенность и, по правде говоря, тоже бросил курить. Может, все-таки попробуешь?

– Большое спасибо, - ответила девушка, качая головой.
– Однако я считала, что прибыла сюда не для милой беседы.

– Какая бы ни была беседа, - заметил он, - она всегда протекает приятнее, если в нее включены какие-нибудь хорошенькие бонусы. Как владелец ночного клуба, я думал, ты знаешь об этом.

– Отдаю предпочтение легким напиткам, - сказала Карина, отогнав от себя облачко дыма.
– Ликеры, глинтвейны... Чай и кофе, в конце концов.

Такой ответ Воланда немного озадачил. Он молча покуривал, глядя на клубы дыма и вздыхая с наслаждением. Он сказал:

– Да при твоем положении, милая, не чаи гонять надо, а напиваться вусмерть.

Карина замерла.

– Но прежде, - он кивнул нескольким девушкам, - мои кошечки, переоденьте эту птичку во что-то поинтереснее.

Карина изумилась, посмотрела на Алису. Подруга выглядела исключительно спокойной. Она осторожно кивнула, и Акиллер повиновалась.

Две девицы отвели ее на другой конец этажа, как раз там, где, по-видимому, должна была находиться вторая дверь под номером 25. Там располагались вполне жилые комнаты. Во всяком случае, помимо неприлично дорогих предметов интерьера, здесь были отличные диваны и кое-где кровати. Карину завели в одну из комнат с тремя огромными зеркальными шкафами, тремя кушетками, накрытыми атласными покрывалами, и тремя комодами, заставленными множеством лаков, тушей, помад и другого грима. Девушки без слов усадили ее на кушетку.

Ни о чем не спрашивая, облаченные в восточные костюмы красавицы стали, как говорится, наводить ее марафет. Одна расчесала волосы, другая принялась перебирать вещи в шкафах.

В итоге Карина себя не узнала. И начала потихоньку злиться...

Очень яркий и вызывающий макияж подчеркивал ее большие зеленые глаза. Одна из девушек сделала ей высокий хвост, вьющиеся волосы Карины выгодно выделяли ее шею. Собственно, это она могла потерпеть... Однако изумрудное шелковое платье вызвало у нее возмущение и стало пробуждать тихую ярость...