Могетти вышел из дома и направился к Крайнам.

— Мне надо ненадолго отлучиться, — заявил он. — Вы останетесь здесь. Никаких неприятностей не предвидится. Присматривайте за ними, — он кивнул в сторону дома, а потом посмотрел на часы. — Вернусь через час.

— Конечно, — усмехнулся Рифф. — Мы и не собираемся уходить отсюда. Нам некуда ехать.

Могетти подозрительно посмотрел на него.

— Вы останетесь здесь, — повторил он. — И чтобы не было никаких безобразий.

— Кто говорит о безобразиях? — лениво потянулся Рифф. — Я… я наслаждаюсь покоем. Можете спать спокойно, все будет в порядке.

Моэ встревожился было, заметив усмешку на лице Риффа, но, видя, что тот снова уткнулся в комиксы, успокоился и пошел в гараж.

Как только машина скрылась из виду, Рифф отбросил комиксы и встал. Чита с подозрением взглянула на него.

— Куда собрался мой братец? — спросила она.

— Заткнись! Не твое дело!

— Прошу тебя, сядь, Рифф. Я знаю, что ты задумал. Успокойся. Наше дело — получить деньги. Неужели ты такой дурак?

— Угомонись, — хохотнул Рифф. — Разве ты не видишь, что мы и так уже одурачены? Останься здесь, я не буду повторять сто раз. Если ты попытаешься встать на моей дороге, я изобью тебя до полусмерти.

— Оставь девушку в покое, — попросила Чита, но не тронулась с места.

Если на свете и было нечто, вызывающее у Зельды отвращение, так это — дети. Ей не нравился их бессмысленный писк, мокрые пеленки, слюнявые физиономии. Она предпочитала домашних животных. Дети были ей противны еще и потому, что стоило рядом показаться какому-нибудь младенцу, как собеседники, чье внимание только что было поглощено ее особой, тотчас же отвлекались и принимались делать «козу» этому безмозглому существу. Нет, все-таки, по мнению Зельды, не было ничего противнее детей!

И вот теперь ей приходилось сидеть в одной комнате с младенцем и смотреть, как мамаша, прямо-таки сочащаяся умилением, одевает своего ребенка.

Зельда презрительно фыркнула.

Она с удовольствием уехала бы из этого дома, но это было невозможно, кроме того, пребывание в доме Дармоттов развлекало ее. Она видела премьеру каждой пьесы Дармотта, и в том, что за выкупом отправился именно он, ей чудилась особая романтика.

Виктор Дармотт!

Сколько будет разговоров, когда она вернется домой.

А Керри ей нравилась. Жаль, что у такой молодой, интересной женщины есть этот отвратительно пухлый ребенок. Зельде хотелось поговорить с Керри. Пусть бы посоветовала что-нибудь насчет гардероба. Молодая женщина была одета с большим вкусом, все вещи на ней были тщательно подобраны. Если даже в этой обстановке Керри могла выглядеть такой прелестной, какова же она была обычно? Если бы только у нее не было этого чудовища… Она целиком поглощена своим уродцем. Да, если бы не это обстоятельство — Зельда могла бы чувствовать себя почти счастливой.

Наконец, Керри положила малыша в кроватку и дала ему игрушки.

— Теперь нужно приготовить ленч. Но я не могу оставить малыша. Вы приготовите ленч или же посидите с ним? — спросила молодая мать.

— Я? Что вы имеете в виду?

— Кто-то должен посидеть с малышом, пока я готовлю еду. Те двое ничего не хотят делать.

— Я тоже не хочу ничего делать. Я не служанка! Как только отец заплатит выкуп, я вернусь домой. Что происходит здесь — меня не касается.

Керри задумчиво посмотрела на девушку:

— Я думала, вы хотите есть…

— Конечно, хочу!

Они уставились друг на друга, наконец, Керри пожала плечами.

— Хорошо, я справлюсь сама.

— Я вам не служанка, — повторила Зельда.

В этот момент распахнулась дверь и вошел Рифф. Лицо его блестело от пота.

Керри, которая находилась к нему ближе, отшатнулась, почувствовав звериный запах давно не мытого тела.

Рифф не обратил на нее внимания. Он смотрел на Зельду.

— Пойдем, послушаем музычку, куколка.

Керри загородила девушку своим телом:

— Убирайся отсюда! Не прикасайся к ней.

Рифф мрачно усмехнулся.

— Давай в сторону, или я начну с тебя.

Керри страшно испугалась, но не двигалась. В ее лице появилось что-то, не понравившееся Риффу.

— Убирайся!

Рифф размахнулся и хлестко ударил Керри по лицу с такой силой, что она, словно пушинка, отлетела в противоположный угол комнаты. Ударившись головой, жена драматурга потеряла сознание. Сквозь забытье она скорей почувствовала, чем услышала крик Зельды и попыталась встать, но у нее ничего не вышло. С трудом открыв глаза, Керри увидела, что Зельда борется с Риффом, но силы были слишком неравны.