— Эти похитители — опасные люди, — сказал Ван Уилли, — я не хочу, чтобы Зельда рисковала.

— Конечно, — успокоил его Деннисон. — Мы знаем, как нужно поступать в таких случаях. Вы говорили, что она в один и тот же час ездила в парикмахерскую…

Час спустя Ван Уилли встал.

— Это все. Я покидаю вас, — сказал он. — Но держите меня в курсе, и ничего не предпринимайте самостоятельно.

— Я понимаю, — ответил Деннисон, пожимая протянутую руку.

Ван Уилли помолчал.

— Я предпочел бы потерять четыре миллиона, а не Зельду, — сказал он наконец. — Она — последнее, что осталось в моей жизни.

Когда Ван Уилли ушел, Деннисон снова взялся за телефон.

В управлении ФБР Эндрюс отодвинул в сторону кучу фото.

— Нет, его здесь нет. Но я уверен, что он имеет отношение к театру и довольно известен.

— Хорошо, — сказал Кейсон вставая. — Поедем в «Геральд» и посмотрим их коллекцию. У них там целая фототека известных и великих людей.

Когда они вышли на улицу, как раз подъехал Деннисон.

— Ну? — спросил он выходя из машины.

Кейсон объяснил ситуацию. Деннисон кивнул.

Он отправился в управление и связался с полицией Сан-Бернардино. Инспектор попросил выяснить, не стоял ли на шоссе в указанное время полицейский и если таковой был, то не встречал ли он дочь Ван Уилли?

Сержант на другом конце телефонного провода обещал позвонить, как только это выяснит.

Затем Деннисон попросил узнать у всех патрульных, не встречали ли они «ягуар» Зельды. Затем вместе с Картером стал выяснять, кому же принадлежит «кадиллак», номер которого сообщил Ван Уилли. Вскоре им ответили, что такого номера не существует в природе. Осталось прослушать пленку, что они и сделали.

— Ты знаешь кого-нибудь, кто ходит с велосипедной цепью? — спросил Деннисон у Харпера.

— Могу назвать пару сотен имен. Тысяч тридцать остальных не помню.

— М-да. Четыре миллиона наличными. — Деннисон задумчиво пустил дым к потолку. — Это наводит меня на известные воспоминания, когда гангстеры требовали колоссальные выкупы. Ты знаешь, это похоже на почерк Крамера. Неужели он сошел с ума после стольких лет тихой жизни? Я не могу в это поверить, позвони во все банки штата и предупреди, чтобы нас уведомили, когда заявится человек за деньгами с чеками Ван Уилли. Возможно, мы уже и опоздали, но надо попробовать схватить этого человека.

Деннисон продолжал курить, размышляя.

Крамер!

Возможно, это он. Большой Джо исчез. Моэ Могетти, который постоянно работал с ним, тоже как в воду канул.

Деннисон мрачно улыбнулся.

Если это дело рук Крамера и они его поймают, будет просто справедливо отправить эту подлую сволочь за решетку. Ни один офицер ФБР не мог и мечтать о лучшем подарке к пенсии.

Плач малыша заставил Керри с трудом подняться на ноги. Лицо горело и распухло в том месте, куда Рифф ее ударил. В доме стояла тишина, нарушаемая лишь плачем ребенка.

Молодая мать вынула малыша из кроватки и прижала к себе. Довольный тем, что на него обратили внимание, ребенок перестал плакать и заулыбался. Керри вышла в вестибюль и прислушалась.

Ничего.

Потом она вышла во двор и увидела Читу.

— Посмотри, пожалуйста, — хрипло начала она.

— Это не твое дело, — равнодушно ответила Чита.

— Но…

— Иди в свою комнату, а то будет хуже.

Керри вернулась к себе в комнату, посадила малыша снова в кроватку и дала любимые игрушки. Затем с бьющимся сердцем отправилась к комнате Зельды.

Это был самый отважный в ее жизни поступок.

Она вспомнила лицо Риффа и вздрогнула от страха, но ей не хотелось оставлять Зельду наедине с этим подонком. Она попыталась открыть дверь, но та была заперта. Керри нерешительно подергала дверь и вдруг забарабанила кулаками.

— Откройте! — закричала она, хотя в голосе ее звучал ужас. Молчание в комнате испугало ее. Может быть, этот дикарь убил ее?

Она снова забарабанила в дверь:

— Зельда, ты жива? Откройте!

После долгой паузы Керри услышала шепот. Потом раздался довольный смех Зельды.

Этот звук так потряс жену Виктора, что она без сил прислонилась к двери.

— Все в порядке, — крикнула Зельда, — ты можешь уйти отсюда.

Керри неподвижно, словно в столбняке, продолжала стоять у двери, пока посторонний звук не привлек ее внимания.

В дом вошла Чита. Она уставилась на Керри. Выражение лица сообщницы похитителей испугало бедную женщину. Она никогда не видела такого взгляда у молодой девушки. В нем были смешаны боль, злость и жгучая ревность.

— О чем ты волнуешься, дура? — резко спросила Чита, — мой брат умеет обращаться с женщинами. Убирайся в свою комнату!