— Если ты не замолчишь, я тебя ударю.

Дверь ванной комнаты распахнулась, и появился Рифф. Он был гол, лишь вокруг талии накручено полотенце. Грудь его обросла густыми черными волосами, руки тоже.

Керри он показался страшнее обезьяны. Она отступила к двери.

— Эй, детка! — окликнул ее Рифф. — Ты все еще ждешь неприятностей?

— Оставь ее в покое, — сказала Зельда с обожанием в голосе. — Она ревнует, и ничего не может с собой поделать, — и Зельда глупо рассмеялась.

— Нам с тобой хорошо, — сказал Рифф. — Он взял с туалетного столика флакон духов, повертел в лапах и вылил себе на грудь. — Я тебе нравлюсь? Теперь от меня будет хорошо пахнуть.

— Ты изумительный самец, Рифф… твои мускулы…

— Да, да. Оденься, куколка. Я скоро вернусь.

И он, как был в одном полотенце, вышел на жаркое солнце.

Чита, прислонившись к перилам веранды, курила. Лицо ее при виде брата застыло, как маска.

— Сестрица, дела просто великолепны, — он понизил голос. — Эта телка втюрилась в меня бесповоротно. Можешь себе это представить? Десять тысяч баксов! Смешно. Она хочет выйти за меня замуж.

— Выйти за тебя?! — Чита побледнела.

Рифф был слишком возбужден, чтобы стоять. Он уселся в шезлонг возле сестры.

— Да. Я только что узнал, кто она. Ее старик — один из богатейших людей мира. Черт возьми! Ему принадлежит половина Техаса. Только поэтому Крамер и ухватился за нее. Послушай, она втюрилась в меня, как есть. Зельда из тех баб, которые предпочитают грубое отношение, — он улыбнулся. — А я так грубо обращался с ней. Я ее…

— Заткнись! Ты, вонючка! — закричала Чита. — Выйдет за тебя! Как же так! Безмозглый чурбан. Ты полагаешь, что старик ей это позволит! Безумец!

Рифф вскочил и подошел к Чите.

— Что? Ты тоже хочешь отведать моего кулака? Лучше заткнись и слушай, что я тебе скажу. Крамер пообещал нам десять тысяч. Это же гроши. А теперь мы возьмем девушку и увезем к старику. Он будет так рад, что не станет обращаться в полицию. Она скажет, что любит меня, и у нее от меня будет ребенок. Что он станет делать, а? У нас появятся деньги. Много денег. Ради денег старика стоит жениться на этой толстой корове.

— Не я же женюсь на ней, — спокойно сказала Чита, — а ты. А что будет со мной?

— Ты поедешь с нами.

— Нас будет трое. Ты думаешь, ей это понравится?

— Она будет делать то, что скажу ей я.

— Но не я.

Чита наклонилась вперед.

— Нет! Мы были вместе с тех пор, как нас родила мать. Мы все делали вместе. Я не хочу делить тебя с другой женщиной. Я не позволю этой дуре со всеми ее деньгами встать между нами.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь, как моя жена. Что тебе надо?

Чита удивленно посмотрела на него.

— А разве я не твоя жена?

— Ты! Ты — сумасшедшая. На что ты намекаешь? Ты же моя сестра! О чем ты говоришь?

— Я еще и твоя жена, — ответила Чита.

Рифф не выдержал ее бешеного взгляда и отвернулся.

— Не надо об этом, — пробормотал он. — Это случилось только один раз, и знаешь, что в происшедшем виновата сама. Ты моя сестра. Моя жена! — Риффа передернуло. — Чушь!

— О, Рифф!

Они быстро обернулись.

На веранде стояла Зельда. На ней были белая юбка и белая кофта, волосы она перетянула красной лентой. Она была так оживлена, что казалась почти красивой.

— Когда мы уезжаем?

— Как только я оденусь.

— Я положила твою одежду на постель. Поторопись. Я хочу побыстрее уехать отсюда.

— Машина едет, — холодно заявила Чита. — Так что ты там заливал ей насчет дома?

Рифф метнулся в комнату Зельды, натянул кожаные штаны и сунул руку в карман.

Пистолета там не было.

Он быстро обыскал комнату. Пистолет исчез.

Вера Сандлер, пожилая симпатичная женщина, вот уже пять лет была секретаршей Вика Дармотта. Она подняла голову и сквозь большие очки посмотрела на вошедших:

— ФБР? Мистер Кейсон? Я не понимаю…

— Вы не можете мне сказать, где я могу найти мистера Дармотта? — вежливо спросил Кейсон.

— Я уже сказала, что не понимаю цель вашего визита. Какое дело у вас к нему?

Пока они разговаривали, Кейсон с любопытством разглядывал большую, хорошо обставленную комнату. Эндрюс же зря времени не терял — он сразу засек на противоположной от входа стене фотопортрет мужчины в серебряной рамке и подошел поближе.

— Да, это Дармотт! — возбужденно сказал он. — Никаких сомнений нет, это он.