— Я сейчас не усну.

— Ну, всем людям нужно спать. Даже тебе, я думаю.

— Не сейчас… — но кресло казалось всё более удобным.

Пожав плечами, Эхмад уселся не в другое кресло, но на каменный парапет. Его выражение стало более серьёзным.

— Что случилось с мастером Фахином?

Этот вопрос снова взбодрил Ульдиссиана. Напрягая разум, он рассказал принцу Эхмаду всё, что мог вспомнить. Глаза принца широко отрылись, когда он услышал о магической атаке, и сощурились, когда речь зашла о смерти почитаемого торговца.

— У меня есть… Источники… Которые говорят, что виновен ты, мой друг-ассенианец. Источники, которые услышали это среди магов.

— Я бы никогда не убил Фахина или кого-либо из остальных. Это сделал один из них — Зорун Тзин.

Имя, похоже, не удивило принца Эхмада.

— Зорун Тзин хорошо мне знаком. Это шакал среди людей. Уже очень давно ссорящиеся магические кланы поручают ему то, в чём сами не готовы марать руки, — кеджани внимательней осмотрел Ульдиссиана. — Он — большая угроза.

Но разговор о заклинателе напомнил сыну Диомеда о кое-чём — вернее, кое-ком — ещё более зловещем.

— Есть гораздо большая угроза, чем Зорун Тзин.

— Да, ты, например, раз ты так быстро сбежал из его убежища, — в это время служанка принесла чай и фрукты, которые заказывал хозяин. Она поставила оба подноса на маленький стол из железа и мрамора, стоявший рядом с креслом Ульдиссиана. — Пожалуйста. Ешь и пей себе на здоровье.

Ульдиссиан не стал спорить, а тут же накинулся на фрукты и даже рискнул попробовать чай. Несмотря на жаркий регион, он ожидал, что чай будет горячим. Тем не менее, Ульдиссиан обнаружил, что он не только холодный, но приятен на вкус и с ароматом какого-то нектара.

— Таянский чай, — объяснил хозяин. — Поможет восстановить силы.

Налив вторую чашку, Ульдиссиан спросил:

— Так что там с Зоруном Тзином?

— Судя по твоему рассказу, магическим кланам самим придётся усмирять зверя, которого они спустили на тебя. Мастер Фахин поддерживал дружбу и союз со многими из них. Зоруна Тзина изгонят даже свои. Тебе не нужно волноваться о нём.

Но Ульдиссиан всё ещё помнил мимолётный взгляд. Тзин преследовал его по улицам, и взгляд, который Ульдиссиан прочёл в его глазах, указывал на ненависть, почти столь же глубокую, как…

Он подскочил. Чашка с чаем выскользнула из рук. Тонкий сосуд разбился об пол, чай разлился.

— Нет…

Принц Эхмад озабоченно наклонился к нему:

— Тебе нездоровится?

Ульдиссиан встал.

— Принц, мне нужно немедленно поговорить с кланами магов!

— И я начал посылать прошения к ним и главным гильдиям, мой друг. Я делал это с момента, как только прочитал сообщения Фахина. Это займёт немного времени…

Но гость принца слушал только вполуха. Как он не понял раньше? Ульдиссиан ругал себя, несмотря на факт, что его силы только сейчас начали восстанавливаться после ужасов убежища мага. Да, он увидел фигуру Зоруна Тзина на улицах…

Но глаза у него были маликовы.

— Вы не понимаете, принц! — взревел Ульдиссиан. — Есть новое опасение для магов, о котором они должны узнать прежде, чем оно доберётся до них!

— Должен признаться, ты меня теряешь. Я не представляю, о чём ты говоришь…

— Как и мы, — раздался вежливый женский голос, — но мы с радостью послушаем… Некоторое время.

Оба мужчины повернули головы и увидели три фигуры, которые не могли просто взять и прийти на балкон. Ульдиссиан занял оборонительную позицию. Он знал, что так произойдёт.

Но принц Эхмад храбро — или, быть может, опрометчиво — встал между гостем и магами. «Нурзани» — сказал он худосочному мужчине, который словно поднялся из-под земли по призыву Мендельна. «Приветствую, Кетуй» — сказал принц тому, кто больше походил на тень, чем на человека. Наконец, к женщине, которая первой заговорила, Эхмад обратился: «Как же я рад тебя видеть, моя красивейшая Амолия…»

В отличие от большинства женщин, которых до сей поры встречал Ульдиссиан, в ответ на слова Эхмада Амолия только слегка кивнула. Однако когда она отняла странный остроконечный капюшон, Ульдиссиан охнул, ибо Амолия была сходна видом с Лилией, как сестра. Определённо, из подобной породы черпала демонесса вдохновение для своего прикрытия.

Она заметила, как он приглядывается, и вспыхнувший огонь в её глазах предупредил его, что нахальства она не потерпит.

— Ты — Ульдиссиан уль-Диомед.

— Да, — ответил он, ничуть не расслабляясь. Он обогнул хозяина. После Фахина Ульдиссиан не хотел, чтобы Эхмад так же заплатил за свою дружбу.

Но женщина только сказала:

— Принц представил нас, — два её товарища оставили капюшоны поднятыми. — Ты говорил о предателе и убийце Зоруне Тзине.

Ульдиссиан оценивал их, но не мог решить, кто из них был наиболее опасен.