— А если на самолете везли радиоактивные материалы — то место посадки зарастет очень быстро.

— И это так.

— Англичане знают?

— Теперь — они знают то же самое что и мы. В конце концов, они сбили американские самолеты и знали, почему.

— Что предлагаешь?

— Без североамериканцев нам не обойтись. Никак. Нужно создавать совместную поисковую команду и немедленно.

— Проще сообщить во всех газетах.

— Не проще. Североамериканцам все это тоже ни к чему, не хватало только им проблем ядерными материалами в зоне локального конфликта. Неважно, кто это уберет — главное убрать, пока это не попало не в те руки.

— Как ты себе это видишь?

— Просто. Судно в оффшорной зоне. Достаточно большое, чтобы вместить пару тяжелых вертолетов, поисковую команду человек… сорок. Оно же — стартовая площадка для беспилотников. Сначала работают они… у нас же есть машины для дистанционного контроля радиационного фона. Затем — группа обеспечения ядерной безопасности эвакуирует груз и, скажем… хоронит его на большой глубине. Концы — в воду…

Николай немного подумал, потом утвердительно кивнул. В конце концов — хороший командир просто подбирает хороший личный состав и дает ему свободу действий — а квалификацию Николая подтверждал Георгиевский крест — единственная награда, которую он носил в память о солдатах, погибших под его командованием. Он помнил, где, при каких обстоятельствах это произошло — и не хотел, чтобы атомный джинн вырвался на свободу…

Как думаете — бывают ли на свете частные авианосцы?

Вы не правы — бывают.

Операция, которую нам предстояло провести, первая совместная американо-российская операция с начала восьмидесятых годов — была крайне уязвимой в политическом отношении. Обоим странам — грозила серьезная опасность. Российская Империя допустила грубейшие нарушения как Берлинского мирного договора, так и Вашингтонской конвенции о нераспространении ядерного оружия. Мы допустили, что под нашим крылом, в Персии — было организовано подпольное производство ядерных взрывных устройств, допустили, чтобы эти ядерные устройства вышли из-под контроля и попали в третью страну. Теперь — любая пострадавшая страна имела право ставить вопрос о санкциях в отношении Российской Империи и возмещении ущерба в Гаагском международном трибунале. [43] Североамериканские соединенные штаты не были заинтересованы в том, чтобы всплыла информация о нахождении в джунглях Амазонии потерпевшего катастрофу самолета с ядерными взрывными устройствами на борту, и о том, что уже потеряна целая группа боевых пловцов, действовавшая в этом районе. Тянуть было нельзя — информация просочилась, наличие крупного лагеря, разгромленного североамериканцами, говорила, что ищем устройства не одни мы. Откуда информация ушла? А кто — сбил североамериканские самолеты, чтобы дать дорогу самолету из Персии, перевозящему смертельно опасный груз?

В результате переговоров — был дан ход международной специальной операции. Основной риск — брали на себя не Россия, не САСШ — основной риск брал на себя я как частный, но пользующийся доверием обеих сторон игрок. Россия и Североамериканские соединенные штаты вкладывали деньги в проект и немалые деньги, я рисковал своей репутацией и вообще возможностью дальнейшей работы на рынке — но в случае удачи я получал очень приличную материально-техническую базу для бизнеса по безопасности и совершенно бесплатно.

Начнем с того, что я посетил Гамбург и через агентов находящейся там Гамбургской страховой компании судоходства — приобрел судно. Контейнеровоз класса Феедер вместимостью две с половиной тысячи TEU то есть две с половиной тысячи стандартных грузовых контейнеров. Этот контейнеровоз был не новым, но в хорошем состоянии. Спущен на воду в восемьдесят втором году капитальный ремонт в пятом с заменой двигателя — теперь там стояли морские дизели МАН последнего поколения, а система управления с поворотными гондолами винтов и компьютерной системой контроля движения судном — позволяла маневрировать с поразительной точностью, разворачиваясь чуть ли не на месте. Сторговать контейнеровоз мне удалось за довольно скромные деньги — пятьдесят шесть миллионов германских рейхсмарок с выплатой немедленно. Если бы я покупал в рассрочку, как обычно делается — то мне пришлось бы заплатить не менее семидесяти миллионов марок. Но я мог тратить деньги — это были не мои деньги. Деньги на покупку шли из российской и североамериканской казны.

Портом приписки судна был Вильгельмштадт [44] — но нанятая мною команда, все русские, с Одессы — перегнали контейнеровоз в Средиземное море и поставили на судоремонтную верфь в порту Бейрута. Там — судно капитально переоборудовали по чертежам, которые были разработаны военно-морским министерством как базовые для переоборудования судов на время особого периода.

Особый период — это предвоенное состояние. На Российскую Империю — произвело большое впечатление то, как германские подводные лодки во время Мировой войны — парализовали не только военное, но и коммерческое судоходство в Атлантике. Хоть мы и не критически зависим от состояния морской торговли — был разработан проект быстрого увеличения тоннажа авианосного флота за счет переоборудования в десантные корабли-вертолетоносцы гражданских судов — сухогрузов и контейнеровозов. Но борьба с подводными лодками — таким было только официальное объяснение разработке переделанных контейнеровозов. На самом деле этот проект нужен был на случай, если мы вынуждены будет вторгнуться в державу, находящуюся за пределами европейского континента и обладающую очень мощным флотом. Нам нужно будет в критически малый промежуток времени нарастить мощь своего авианосного и вертолетоносного флота для того, чтобы быстро перебросить по морю очень крупные соединения пехоты со средствами поддержки и даже бронетехникой. Гражданские суда под нашим флагом, которые можно за срок менее месяца переоборудовать в вертолетоносец, способный принять три-четыре поисковых или десантных вертолета и батальон пехоты с какой-то техникой и припасами на первое время — нужны нам были именно на время особого периода. По этой же самой причине — строительство некоторых типовых серий контейнеровозов и сухогрузов — субсидировалось из казны.

Кстати, вопрос на сообразительность: зачем стране, у которой в настоящее время есть одиннадцать полноценных авианосцев с катапультами — тратить немалые деньги на разработку истребителей-бомбардировщиков реактивного взлета-посадки?

Ага, для поддержки отечественной инженерной школы, точно.

Переделка была замечательна тем, что по внешнему виду — контейнеровоз остался контейнеровозом. Зато изнутри…

Из контейнеров, загруженных на контейнеровоз — сделали что-то вроде казарм как минимум на усиленную роту, склады для хранения припасов, саму палубу подняли. Укрепили корпус судна и даже сделали что-то вроде сотовых водонепроницаемых переборок для повышения живучести судна. В надстройке — изнутри поставили дополнительное бронирование, чтобы судно могло выдерживать обстрел… скажем, с вертолета. В нескольких контейнерах — находился разведывательный штаб с полным комплектом аппаратуры. Сама аппаратура связи и разведки была частично замаскирована под обычную аппаратуру, частично — находилась на выдвижных вышках.

Поверх этого всего — поставили жаропрочную палубу, пригодную для того, чтобы с нее могли взлетать даже истребители вертикального взлета-посадки, и поставили довольно сложную конструкцию для обеспечения скрытности. Трудно описать этот механизм, можно сказать только то, что в транспортном положении судно выглядит как контейнеровоз, доверху набитый контейнерами, а в боевом положении — все это раскрывается и перед вами возникает площадка на три посадочных места для средних вертолетов и два — для тяжелых.