— Сэр, если выя не местный, вам лучше не въезжать в город. Там серьезные беспорядки, лучше оставаться в охраняемой зоне.

Я внимательно посмотрел на национального гвардейца с винтовкой, который перекрывал мне путь — он проверял машины. Обычный парень, тридцати нет — конечно же, белый. В этой стране белые строят, остальные рушат. Нет, я не про стройки как таковые, я вообще — про общество, правопорядок, законность и тому подобные вещи. Есть, конечно, исключения из правил, та же Марианна — но они лишь подтверждают правила. Увы…

Приоткрыл дверь — и солдат настороженно отшатнулся

— Смотрите — я показал на дверь, заметил пальцами ее толщину — машина бронированная. Это все равно, что танк, доеду туда и обратно. Понимаете?

Солдат с уважением посмотрел на меня. Обычно здесь в прокат берут какой-нибудь кабриолет, чтобы произвести впечатление на дам. Но я то покувыркался в Тегеране, знаю, что к чему.

— Будьте осторожны, сэр. Можете ехать.

Вот чем мне нравится здесь — так это тем, что североамериканцы никогда не будут лишний раз лезть в чужие дела. Предупредить — предупредят. Но если человек решил что-то делать, пусть на их взгляд не совсем правильное — это его решение. Все. Точка…

Самое плохое, что у меня не было оружия. Вообще. Через него невозможно было перебраться через границу, поэтому пистолет я закопал в пустыне у самой границы с мексиканской стороны. Нет, я не собирался с боем пробиваться через восставшие районы, это было бы глупо и слишком, но я так привык к оружию, к возможности самому постоять за себя, что без оружия чувствовал себя голым. Оружие — это высшая степень человеческой свободы, применяя его для самообороны, человек сам решает свою судьбу в условиях, когда институты государства не могут прийти к нему на помощь. Это не я сказал — кто-то из североамериканских полицейских, не помню точно кто. А их стоит уважать, хотя бы за то, что они оберегают нас от того кошмара, который творился сейчас на улицах города Ангелов.

А государственные институты и впрямь не работали. Буквально за несколько часов жемчужина западного побережья, город для туристов превратился в горячую точку. Конечно, это не Тегеран и не Бейрут — но все же бардак первостатейный. На улицах полно народа, кто с оружием, кто без, где-то стреляют — но непонятно где. Движение — в час по чайной ложке, некоторые бросали машины прямо на проезжей части, создавая «долгоиграющие» пробки. Где-то что-то горит, заметно, что некоторые магазины грабят, а у одного — стоял грузовик, и его грабили «на широкую ногу», не уносили добычу на горбе, а складывали в грузовик.

Очень быстро все стало на свои места. Хваленая толерантность и политкорректность куда-то испарились, что можно видеть — люди собираются группками по признакам расы и национальности. Белые — к белым, черные — к черным, эмигранты, насколько можно понять — тоже в основном к белым. Группки эти, если и находятся где-то рядом — то настороженно следят друг за другом. Свои — и чужие, разделились моментально.

Стрельба началась неожиданно, мне совсем недолго осталось доехать. Стреляли не по моей машине — но ублюдок впереди меня, на Шевроле Бовилл — открыл дверь и пригибаясь, дал деру. Объехать машину было невозможно…

Что за чертовщина происходит?

Одно я знал точно: в такой ситуации останавливаться нельзя, броня — не панацея, найдут, чем вскрыть и ее, могут элементарно облить машину бензином и поджечь. С них станется.

Первым делом — я попытался сдвинуть впереди стоящую машину, чтобы проехать. Аккуратно, без удара, на минимальной скорости подпер бампером Бовилл, чуть прибавил газу. Машину удалось протолкать вперед метров пять, потом она встала, а попытка еще поддать газу закончилась тем, что Бовилл начало разворачивать. Все, стоп. Если развернет — то окончательно загородит проход, и я больше времени потеряю.

Выстрелы раздались еще ближе, стреляли из карабина калибра 5,56 — он трескучий, не похож на глухой стук русских автоматов. Но хорошего мало — пуля 5,56 которую приняли на вооружение североамериканцы, попадая в тело, повреждает ткани так, что без медицинской помощи гангрена почти гарантирована. И мне — без оружия под огонь такого карабина попадать не хотелось.

Но и сидеть как дураку в машине, пусть бронированной — не хотелось.

Решился — не глуша мотор, открыл дверь, посмотрел вперед, назад — похоже, никого, только такие же бедолаги как и я в пробке, причем у них то машины не бронированные. Мне надо было всего лишь снять Бовилл с передачи и поставить правильно руль, ничего больше. Потом вернуться в Форд и протолкать Бовилл дальше, освобождая путь. Решившись, я покинул Форд и побежал к Бовиллу.

Конечно, там была коробка-автомат, как иначе. Буксировать машины с такими коробками нельзя — но мне это до дверцы, мне лишь бы еще метров десять протолкать. Вслушиваясь в стрельбу — карабин заглох, бухали теперь пара ружей двенадцатого калибра и пистолет — и, стараясь не светиться в остеклении кабины, я переключил коробку на нейтраль, повернул руль так, что по моим подсчетам как минимум метров пять еще протолкаю. Потом — ничего не поделаешь, если дальше не пройдет, придется еще раз повторять эту эскападу, и возможно уже под огнем.