– Не ходи туда, мой мальчик, особенно в нынешнем состоянии. Зло, обретающееся там, едва было заточено. Эй, а что тебе… – но он уже не слушал. Ах, если бы я остановил его силой! Но я был слишком расслаблен мирной жизнью».

– Любопытный у них городок, – заметил Урман. – Наверное, побольше любого из наших.

Лира заскучала, отрыла бочонок и начала наполнять бокалы. Воительница слишком часто и много пила.

«Кто знает, – с тревогой подумал рыцарь. – Быть может все наши чувства следствие опьянения»!

– Урман, а зачем нам это надо? Ты же не хочешь отправиться на край света? Спасать мир? От кого? У них там столько защитников, чародеев, которым мы и ноги целовать не достойны. И ради чего? Доброй славы? Или награды?

– Я не знаю, – ответил рыцарь. – Просто хочу искупления. Я столько натворил в пути. Но, всё же, не будем заглядывать вперёд, вот прогоним короля и вместе решим! Давай, продолжим!

«Я позабыл о разговоре с учеником. Навалилось много дел, и хуже всего стали протесты Экатузы по поводу незаконного передвижения границы. Беднота с энтузиазмом торопила события.

Я прибыл на Совет – нас было несколько престарелых сенаторов и два молодых – Натали и Максимус. Они годились нам не то, что в дети, в правнуки.

– Мы стоим перед дилеммой: сохранить жизнь беднякам, но лишить пищи, или оставить всё как было. Но пока мы возмущаем воздух, ночная мерзость похищает детей!

Максимус – рослый черноволосый мужчина – не мог забыть детство. Он родился в нижнем городе и навеки сохранил в памяти ужасы нужды. Но ради памяти не стоило враждовать с добрыми соседями.

– Очень много эмоций, – заметил я. – Мне тоже жаль бедняков, но какой выход предложишь? Не надо популизма, здесь свои, никто чужой не услышит речей!

Сенатор не колебался. Он был слишком молод и не набил достаточно шишек.

– Если Экатуза не внемлет голосу разума, то сила заставить замолчать!

Мы ужаснулись. Возможно, надо было отнестись к молодому глупцу с большим пониманием. Но резкость вывела из себя. Как можно ради слуги покуситься на равного?

Я, как старший из присутствующих, попытался объяснить, но он обозвал нас старыми дураками, и ушёл. Волшебница Натали двинулась следом, я окликнул её.

– Постой! Неужели и ты хочешь развязать войну? Ради чего? Любви? Не позволяй чувствам взять верх!

Натали осталась. Я не хотел даже думать, какие она могла испытывать волнения. Её любовь угрожала Совету.

Всю ночь в чёрном городе горели огни. Я спал плохо, то и дело вставал, подходил к окну. На берегу ярилось пламя костров. С моря доносилось пение.

Утром разбудил посыльный. Остальные сенаторы уже были на ногах. Максимус самовольно поднял черный город. Наши стражники боялись отходить дальше моста. Отряды повстанцев напали на землемеров Экатузы.

В качестве посла я отправился к опальному колдуну. Господи, кто бы знал, каких страхов мне пришлось перетерпеть! В паланкин летели гнилые объедки, а слуги боялись обнажить мечи. Толпа скандировала грязные ругательства.

Безумец не стал разговаривать. Он опять обозвал, а затем приказал не вмешиваться. Пришлось возвращаться. Меня так и подмывало раскидать толпу, но я сумел сдержаться.

Совет выступил против мятежника, и Натали, хоть и воздержалась, была вынуждена остаться. Мы отправили чрезвычайного посла в Экатузу с призывом о помощи. Легионы вот-вот должны были прийти на помощь.

Но мы не учли возросшей силы Максимуса. Он не только сумел перехватить послание, но и узнал о подходе подкреплений. Чернь с факелами пошла на штурм. Я вспомнил пророчество Владимера, и с сожалением, подумал, что он не к месту нас покинул.

Однако у города был вполне надёжный легион из опытных солдат, а мощь магов могла сравнять как минимум по три города за раз. Но Максимус один удерживал наше волшебство! Никто не смог бы даже предположить, что это возможно! Легион, переправившийся через мост, оказался в ловушке, и мы вместе с ним. Толпа должны была разорвать нас в клочья!

Экатуза не успевала. И тут мы увидели крылатую тень, казалось, гигантская летучая мышь рухнула с небес. Это был Владимер, крылья выпирали из-за плеч. Он изменился: лицо стало мертвенно-бледным, кожа истончилась. Из-за рта вышли жёлтые клыки. Владимер расхохотался. Я понял, что бедный мальчик в желании отомстить отправился в подводный грот и принял древнее зло. Теперь он никогда не смог бы вернуться в Радужный город.

Я заметил гримасы отвращения на лицах сенаторов. Натали плакала. Тем временем, колдун напал на Максимуса. Он несколько раз ударил когтями. Несколько бедолаг кинулось на выручку лидеру, но были разорваны. Владимер, залитый кровью с головы до ног, как игрушку трепал волшебника. Камень, носимый на цепи отступника, был раздавлен в пыль. Владимер захохотал. Но и Максимус не собирался сдаваться. Он оставался сильнейшим чародеем, даже без артефактов. Столб белого пламени охватил крылатого воина и закинул далеко в море. Я только успел услышать жуткий душераздирающий вопль Владимера, как воды поглотили тело.