– А к Маршал мы подсадим, конечно, Туппера,- объявила Кукуруза.

– Только не его,- воспротивилась Соня, уже знакомая с иерархией Ихтиандрской школы, но сделать ничего было нельзя. Верзила Туппер, цепкими лапами сграбастав с последней парты (за которой он сидел вместе с Лунатиком Рэбом бессчетное число лет) грязный свой скарб, плюхнулся на стул рядом с Соней и, вальяжно закинув ногу на ногу, ехидно ухмыльнулся. Соня искоса посмотрела на него, как на исчадие ада.

– Так будет лучше,- удовлетворенно подытожила Кукуруза, справедливо полагая, что поводов для разговоров с Туппером у Сони будет гораздо меньше, нежели с Тимповым.- Отныне будете сидеть именно так.

– Аллилуйя,- ни к селу ни к городу воскликнул Лунатик Рэб, за что немедленно схлопотал линейкой по рукам.

– Итак, на чем мы остановились?- спросила Кукуруза, поправляя соломенную свою прическу.

– На межлопаточных болях,- поспешно сказала отличница Мозггер, по-собачьи глядя в желтые глаза учительницы.

– Спасибо, Медея.

Кукуруза с надменным видом принялась рассказывать о межлопаточных болях, но никто, кроме Мозггер, ее не слушал. Ученики занимались кто чем: один, спрятавшись за спинами товарищей, спал; другой уныло рисовал в тетради загогулины и кресты. Два мальчика играли в чоки - чпоки на щелчки, и у все время проигрывающего на лбу выступило красное пятно, но он не желал сдаваться, и пятно заметно лиловело.

– Эу,- сказал вдруг Туппер, наклонившись к Соне. Скверно запахло сигаретами "Райская тяга", которые мальчишки-курильщики считают ковбойскими.- Ты только не подумай, что я к тебе клеюсь, просто интересно.

– Хорошо, не подумаю,- Соня с трудом скрывала отвращение.- Чего тебе?

– Правда, что в твоем доме призраки живут?

Соня опешила: придумал тоже - призраки!

– Неправда. Там живет только моя семья. Вообще, Туппер, не мог бы ты не приставать?

– Уж и спросить нельзя,- обиделся Туппер, и принялся писать на парте вымазанным в чернила пальцем.

Его дурацкий вопрос взволновал Соню. Она-то знала, что дурная молва, витающая над лесом, озером и ее домом совсем не выдумки суеверных жителей Ихтиандра.

Она вспомнила: глухая ночь, легкий туман у ног. "Догони ее!", "Убью!", "Только не упасть!"... Луна на кончиках длинных зубов.

Соня вздрогнула, словно ледяная рука дотронулась до её сердца. Нестерпимо захотелось поговорить с Алексом. Ну почему они не проявили осторожность и вызвали гнев Кукурузы?

Соня посмотрела на Алекса. Он сидел, делая вид, что внимательно слушает учительницу, а сам украдкой разглядывал Шупикович, как диковинного зверька. Соня и не заметила, что в душе возникло новое ощущение, до сих пор незнакомое. Хотя нечто подобное она чувствовала, когда мама уделяла Рики больше внимания, чем ей. Ревность?

"Ну, вот еще, - мысленно воскликнула девочка, негодуя на себя.- Очень он нужен мне, этот Тимпов!"

А рука ее тем временем вырвала из тетради чистый лист. Загородившись локтем от любопытных глаз Туппера, Соня что-то написала на листе и, свернув его в квадратик, огляделась, соображая, как бы передать записку Алексу.

– Туппер, ты не мог бы передать Алексу?

Может показаться странным, что Соня решила действовать через Туппера, однако, хоть девочка и проучилась в этой школе всего ничего, она уже поняла, что почта здесь - дело святое, и каждый "почтальон" считает священным долгом доставить записку до адресата в целости и сохранности, уберечь от цепких пальцев Кукурузы. Туппер ухмыльнулся и взял записку.

– Слизняк,- зашипел он, пытаясь привлечь внимание лопоухого длинноносого мальчишки, но тот увлеченно рисовал что-то на промокашке и не расслышал.

– Ушинос,- позвал Туппер гораздо громче.

Но и теперь мальчишка не обернулся, на этот раз, конечно, запеленговав все своими большими локаторами, но обидевшись на "Ушиноса".

– Оглох,- разозлился Туппер.- Дать по башке, сразу бы поправился!

– Верни записку,- потребовала Соня.

– Не рычи, зеленоглазка,- заупрямился Туппер.- Я передам!

Он не придумал ничего лучшего, чем перекинуть эту несчастную записку Тимпову. И все бы ничего, но ребята оставили кое-что без внимания. Вернее, кое-кого, а именно, Кукурузу.

Как только свернутая в комок бумажка, брошенная Туппером, взмыла в замшелый школьный воздух, произошло нечто необычное: учительница, взметнув вверх свое хлипкое тело, даже как будто на мгновение зависнув в воздухе, поймала записку на лету желтоватой рукой и приземлилась, стукнув по полу каблуками.

Ошеломленные школяры открыли рты, а Кукуруза как ни в чем не бывало поправляла прическу.

Соня зажмурилась от ужаса, Туппер ошалело затряс башкой.

– Альберт Фиджералд Мария Антуан Туппер!- отчеканила Кукуруза. Она частенько называла второгодника полным именем, чтобы звонкостью его подчеркнуть ничтожность Альберта-Антуана.

Туппер поднялся во весь рост, не зная, куда девать корявые ладони, и посему просто ковыряя в носу. Он уже справился с шоком: в конце концов, записка-то была не его, так что особых проблем происходящее ему не сулило. По-верблюжьи оттопырив нижнюю губу, он всеми силами старался избежать испепеляющего взгляда Кукурузы, совершенно уверенный в своей безнаказанности.