– Это кто же у нас?
– кивнул на меня Добренко, вытирая губы короткими, мясистыми пальцами.

– Рейд-полковник Андреевских и флот-лейтенант Обаха, - прочитал с ИД-карт конвоир, и положил их на стол.
– Утверждают, что...

– Как-как?
– перебил его хозяин кабинета.
– Андреевских? А комиссар-генералу Андреевских, первому секретарю Главы Совета, случайно, не родственник?

– Главе Совета, - поправил я.
– Да, Виктор Павлович - мой двоюродный дядя.

– Надо же!
– хлопнул в ладоши Добренко.
– Как поднялся старый хрыч! Хасан, забери девушку, и оставь нас наедине.

Конвоир, положив ладонь на талию Жаклин, вывел ее из кабинета и закрыл за собой дверь. Интересно, сколько же лет они здесь сидят, если не знают, что дядя Витя стал Главой Совета, что случилось лет двадцать назад, а фамилия Обаха вообще не вызывает никаких ассоциаций? Не дожидаясь приглашения, я сел за стол, и, завладев вилкой, насадил на нее пельмень побольше да по поджаристее, окунул его в пиалу со сметаной, провернул несколько раз, и засунул себе в рот. М-м-м! Благодать! Консервы уже осточертели.

– Так, товарищ рейд-полковник, - улыбнулся мэр, откидываясь на спинке стула.
– Поведайте же, как так получилось, что вы оказались в десанте? Семейная ссора?

– Отнюдь, - возразил я, снаряжая второй пельмень - Выполнял особое поручение дядюшки.

– Какое?
– оживился толстячок.

– Послушайте, э-э...

– Игорь, - подсказал Добренко.

– Да-да, Игорь, а нет ли...

– Харитонович.

– Пусть так, - разумно не стал я спорить.
– Нет ли попить чего?

– Квас, чай, "Байкал"?
– перечислил мэр.

– "Тархуна" нету...
– огорченно протянул я.
– Ну, тогда квас.

– Латика, принеси, пожалуйста, кваску позабористее, да похолоднее, - приказал он, зажав кнопку селектора.
– Да, и еще одну порцию пельменей со сметанкой. Как вам наш город?
– это он уже спрашивал у меня.

– Город? Маленький, грязный, словно из каменного века...
– честно ответил я, отвлекшись от истребления пельменей.
– И слишком много дикарей.

– Так вы заметили!
– воскликнул Добренко.
– Квессин-3 - первая планета, где две инопланетные расы живут бок о бок, в одном городе, соседствуя друг с другом и не конфликтуя! Это доказывает, что мирное, равноправное сосуществование двух...

– Равноправное?
– переспросил я.
– И это вы считаете равноправным? Да вы, батенька, настоящий гуманист! Поработили инопланетян вместо того, чтобы поставить их к стенке! Знаете, я слышал про еще одну разновидность любви к ближнему своему. Каннибализм называется. Вы его, случайно, не практикуете?

– А что вы предлагаете?
– повысив голос, приподнявшись на стуле, поинтересовался Игорь Харитонович.
– Обучить их всему, что знаем мы, и чтобы через десяток лет уже они бегали за нами с бластерами по лесам и горам? Это здесь они сидят тихие и мирные, пока на каждого по патрону есть. И вначале, когда нас богами считали - по струнке ходили, вздохнуть без разрешения боялись. А стоило нам первый завод построить - сразу прибежали, и за ночь всех работяг с охраной вырезали, и так бы и убивали нас, если бы мы пару племен живьем не закопали. Они же только силу признают, и только этот язык понимают!

– Вот!
– торжествующе поднял я указательный палец.

Развить мысль мне помешал скрип двери. В кабинет вошла туземка, которую, при большом желании и с известной долей допуска, можно было назвать симпатичной. Одета она была, в отличие, от виденных мною ее соплеменников, не в шкуры, и не в лохмотья, а в яркую, пеструю свободную юбку, на груди - широкий платок того же цвета, а за ухом, переплетаясь стеблем с уложенными волосами девушки, белел какой-то местный цветок. Дикарка поставила на стол поднос со второй порцией пельмешков, графином с квасом, и двумя кружками, и, сделав нечто наподобие книксена, удалилась.

– Э-э... да, - продолжил я прерванную мысль, завладев тарелкой.
– Так вот. Несмотря на все свое знание истории, я не знаю такой культуры, ни Земной, ни инопланетной, где бы порабощенный народ, рано или поздно, не восстал бы против своих хозяев. Что я предлагаю? Поставить их к стенке. Всех, до единого. Вы уж поверьте - аборигенам уже сейчас их предки рисуют знамения на небесах огненными буквами "Убей!", и приходят во снах с таким же предложением. И они убьют. И займутся этим не тогда, когда вы будете готовы дать отпор, а тогда, когда найдут брешь в вашей обороне, когда почувствуют, что вы слабы. Если никто не порешит вас раньше.