— Зачем? — Дженна обнаружила, что почти про­шептала свой вопрос. Она жила спокойно, была уве­рена в себе, строила жизнь, сообразуясь с требовани­ями настоящего, а теперь весь ее мир зашатался и исказился: мужчина, которого Дженна толком не зна­ла, отдавал ей приказы, заставлял приехать туда, куда Дженне совершенно не хотелось ехать. Кроме того, сидящий напротив индюк в очках высказывал свои соображения, не считаясь с ее мнением.

— Он настаивает на том, что вы должны познако­миться с его матерью и разумно обсудить дело.

— Тогда ему придется подождать, — заявила Джен­на с твердостью, которой не ощущала. По ее коже пробежал холодок. — Задержка меня устраивает.

— Прошу вас, подумайте как следует. — Очки в золотой оправе вновь блеснули, причем, весьма раздра­женно. — Ваш отец был очень популярным художни­ком — этот факт нельзя отрицать. Во Франции его хорошо знали, многие стремились приобрести его ра­боты. Этот дом и земля — еще не все наследство. На­верняка после него остались другие вещи, достаточно ценные, не говоря уже о полотнах. Не мог же он жить в пустом доме! Теперь часть его вещей принадлежит вам. Вы должны поехать и взглянуть на них сами, предъявить на них права, участвовать во всех спорах. По закону вам полагается часть его имущества.

— Значит, поэтому месье Лемаршан ждет моего приезда?

— Не совсем так. Полагаю, он желает оказать на вас давление. Сначала это меня удивило, но, перегово­рив с Глином еще до беседы с вами, я понял, что Лемаршан хочет заставить вас выполнить его жела­ние — отказаться от своей доли наследства.

Значит, они уже успели переговорить! А ведь она сообщила Глину о желании Лемаршана только по пути сюда. Дженну вновь охватило чувство, что ее исполь­зуют словно пешку, и у пес появилось желание немед­ленно покинуть офис. По-видимому, эти люди возна­мерились распоряжаться ее судьбой, даже не спраши­вая ее согласия.

— Он не сможет принудить меня к этому, мистер Кларк. Я уже сообщила ему о своем отношении к подобным просьбам.

— Разумеется, не сможет, — поджав губы, подтвер­дил Нед Кларк. — Глин поедет с вами и займется делами.

Это было сказано с такой уверенностью, словно Дженна была немощной старухой, и богатая шкала ее эмоции увенчалась гневом: у нее чуть ли не насильно отнимали инициативу.

— Своими делами я могу заняться сама, благодарю.

— Вряд ли. Если вы решите поехать…

Свенгали! Вот кого напоминал ей Нед! Теперь Дженна поняла, почему всегда недолюбливала этого человека. Нед Кларк бьи одним из людей, способных умело манипулировать другими. Во всяком случае, она не станет одной из его пешек!

— Да, я уже решила, мистер Кларк. — Внезапно Дженна приняла решение: сейчас или никогда. Выйдя замуж за Глина, она, судя по всему, приобретет в ка­честве довеска к супругу этого деспота. У нее уже мелькали дикие мысли о необходимости каждый вечер приглашать Неда на ужин. Возможно, он захочет даже просматривать ее списки покупок и вычеркивать все, что сочтет нужным. — Я сама займусь своими делами и поеду во Францию одна.

— Вы же не в состоянии… — недовольно начал Нед.

— В каком отношении — психическом или физи­ческом? Мне всегда казалось, что я пребываю в здра­вом уме и твердой памяти. — Дженна с удовлетворе­нием отметила, как мистер Кларк покраснел от смуще­ния. По крайней мере, она сумела уйти из офиса без напутственной нотации, но стоило Глину приступить к возражениям, как Дженна решительно повторила свое намерение отправиться во Францию в одиночестве. Нич­то не смогло бы поколебать ее решимость.

Зачем-то ее пытались представить в виде слабой, несчастной женщины, простодушной и неопытной, а она вполне способна взять дело в свои руки. Во вся­ком случае, ей необходим перерыв, и прежде всего — перерыв в отношениях с Глином. Она готова на время расстаться с Глином, если это избавит ее от новых встреч с мистером Эдмундом Кларком. Кроме того, нужно разобраться с работой в школе. Она вернется, когда сочтет нужным, а пока побудет во Франции.

Ален воспринял ее звонок на удивление спокойно, его голос по телефону почти заставил Дженну отка­заться от поездки. Этот голос словно принадлежал другому человеку. Первой трубку взяла женщина, и ее французский смутил Дженну, которая с трудом выго­ворила: «Месье Лемаршана, s'il vous plait» [5] . Эта фраза вызвала в ответ целый поток французских слов — Джен­на с трудом остановила его, признавшись, что не го­ворит по-французски.

— Вы англичанка, мадемуазель?

— Да. Я… я хотела бы поговорить с месье Лемаршаном, если можно.

С другого конца провода донесся шум большого офиса. Внезапно Дженне пришло в голову, что Лемаршан откажется говорить с ней. Однако он подошел к телефону почти немедленно, и Дженна на мгновение потеряла дар речи.

— Vous desirez, mademojselle? [6] — Звучный голос был и знакомым, и в то же время странным. Дженна со­всем растерялась. Мурашки пробежали по ее спине, во рту вдруг пересохло. Молчание продолжалось еще не­сколько секунд, а затем она услышала приглушенный смех — он вызвал у Дженны очередную волну дро­жи. — Мадемуазель Брайант, если не ошибаюсь? Я узнал вас по молчанию.