Джоанна нетерпеливо расправила складку на блузке и приложила к ней утюг. Что с нею происходит? Почему звуки с корта заставляют ее чувствовать себя чужой — человеком, вторгшимся в круг привычных отношений, который сложился задолго до нее и, вновь станет прежним, едва она уедет?

Закончив гладить, Джоанна вернулась в свою комнату и убрала одежду в шкаф. На полке у камина лежало несколько книг. Она выбрала одну, сняла блузку и юбку и улеглась на кровать, чтобы чтением отвлечь себя от странных мыслей.

Через некоторое время кто-то осторожно поскребся в дверь. Джоанна крикнула: — Войдите, — и в комнату заглянула Кэти.

— Ой, извини. Ты спала?

— Нет. Просто отдыхала. Заходи, поболтаем, — предложила Джоанна, садясь на кровати.

Кэти вошла. Она была еще в школьной форме и — выглядела усталой и сердитой.

— Фу, какой гнусный день! Мне до чертиков надоела школа. Слава богу, в пятницу — последний день, — сказала Кэти, усаживаясь на край кровати. — Ой, какое у тебя красивое белье! У тебя, наверное, хорошая работа, если ты можешь позволить себе такое. Чем ты занимаешься, Джоанна?

Джоанна сказала ей, где она работает, и ждала реакции Кэти.

— В самом деле?! — недоверчиво воскликнула ее юная кузина. — Вот здорово! Тебя сам бог мне послал! Именно ты мне и нужна!

— Что ты имеешь в виду? — озадаченно спросила Джоанна.

— Ну… ты поддержишь меня, когда я скажу им свою сногсшибательную новость, — возбужденно заявила Кэти. — Поклянись, что никому не скажешь… по крайней мере, до подходящего момента.

— Обещаю молчать, если уж это такой секрет.

Кэти сбросила туфли и уселась поудобнее, обхватив руками колени.

— Ты знаешь, что на Рождество я заканчиваю школу, — начала она. — Мама с Ванессой хотят, чтобы я выучилась на секретаршу. У меня нет особых способностей, так что нет смысла торкаться в университет или еще куда-нибудь.

— И что же?

— Я не хочу быть секретаршей, — заявила Кэти. — Я даже не уверена, смогу ли я научиться. Меня наверняка ждет участь машинистки в какой-нибудь занюханной конторе. Вряд ли удастся зацепить выгодное, место у члена парламента или известного бизнесмена.

— И чем же ты хочешь заняться?

— Вот в этом-то вся соль… и причина, почему ты мне так нужна, — с надеждой сказала Кэти. — Понимаешь, они ни за что не разрешат мне заняться тем, о чем я мечтаю. А я хочу стать актрисой!

Джоанна задумчиво посмотрела на девушку.

— Но почему? — спросила она.

— О, я знаю, о чем ты думаешь, — вздохнув, сказала Кэти. — Вот, мол, еще одна дурочка, помешанная на сцене. Но все не так, честное слово, Джоанна! Я знаю, что будет очень трудно, что шансов один на миллион. Но я хочу попробовать. Хочу больше всего на свете.

— А почему ты думаешь, что твоя мама будет против?

— Потому что в ее представлении успех — это брак с каким-нибудь подходящим молодым человеком, — с кислой миной сообщила Кэти. — Она спит и видит найти для нас мужей побогаче. Но не это главное, ведь убеждать нужно не маму.

— А кого? Бабушку?

— Да нет же! Бабуся — прелесть! Она разрешит мне играть на сцене хоть сегодня, если узнает, что мне так хочется. Нет, самая главная фигура — Чарльз!

— Чарльз? Но он же не твой опекун, — возразила Джоанна.

— Официально, нет. Но фактически он — глава семьи, и все ходят перед ним на задних лапках.

— Но ведь Чарльз очень привязан к тебе. Он не будет возражать, если ты все ему толком объяснишь.

— Да, как же! Он все время смеется надо мной. Он считает, что я еще маленькая, — откровенно призналась Кэти. — Но если бы кто-то вроде тебя убедил его, что я ни за что не отступлюсь, он мог бы согласиться.

— Но почему именно я? — удивилась Джоанна. Он меня совсем мало знает. Пожалуй, Ванесса скорее могла бы повлиять на него.

— Ванесса! — Кэти грустно усмехнулась. — Разве ты не заметила? Они с мамой уперлись в свои планы.

— Какие планы? Я не понимаю, о чем ты, Кэти, — удивилась Джоанна.

— Поймешь, если присмотришься, — с горечью сказала Кэти. — Ванессе приспичило стать миссис Чарльз Карлайон. Поэтому они с мамой и невзлюбили тебя. Они боятся, что Чарльз в тебя влюбится. С ума можно сойти!