- Он был один?

 - Да, - соврал Стив, глядя вампиру прямо в глаза.

 - Что он тебе сказал?

 - Прости, но эта информация кое-чего стоит, - Стив постарался осторожно высвободиться из душащего кольца пальцев.

 Эрион усмехнулся, убрав руки. Стив облегченно вздохнул.

 - Ну наконец-то. Я уж думал, ты совсем ссохся! Ну давай поторгуемся, дорогой младший брат.

 Старший вампир вновь уселся на высокий стул и, чуть склонив голову набок, с нескрываемым удовольствием и насмешкой смотрел на Стива.

 - Цена не так высока, как могла бы быть. Для начала я прошу три жизни; одна из них - моя. Для нас троих я требую немногого: карету мессии, и чтобы нас навсегда оставили в покое, - Стив просил по максимуму, при этом осознавая, что перегнуть палку в этой ситуации также опасно.

 - Мило. Как я понимаю, имена твоих друзей мне известны. Не остаётся сомнений в одном: если ты просишь за них, значит знаешь, где они. Не боишься, что я сейчас дам тебе слово, а потом пущу за вами слежку и заполучу все, и сразу?

 - А где гарантия, что я не знаю чего-то, что сможет обезопасить нас от тебя также легко, как отшвырнуть в сторону каменную плиту?

 - Предположим, хотя я тебе и не верю. Но, знаешь, братишка, торга у нас все равно не выйдет. Причина проста: твоя просьба не подлежит рассмотрению.

 Эрион смотрел в глаза собеседника. В его взгляде Стив увидел мудрость и, к своему немалому удивлению, вековую печаль. Как давно Стив не встречал такого взгляда! Так смотрели на него только двое: брат по крови и наставник. Это то, что отличало их от других вампиров.

 - Я не могу спасти твоих попутчиков, они – запрос свыше. И я не знаю, почему так важны их жизни. Тебя я тоже спасти не могу – слишком многие жаждут этой смерти. Прости, брат, но ты сделал для этого слишком много. Убийство вампира не прощается, и ты это знал. Тем более сейчас, когда нас осталось слишком мало, – говоря, Эрион всё больше и больше распалялся.
– Нас затравили до такой степени, что мы боимся выходить из-под земли, совершать посвящения, и не многие теперь способны на это. Все силы сумеречному народу приходится тратить на выживание. На то, чтобы смертные не узнали нас, на то, чтобы святые силы не могли распознать и испепелить надежду нашего рода – агентов, обладающих способностями подчинять себе массы людей. Только благодаря им, тем, кого люди называют мессиями, мы можем существовать. Варварское уничтожение людей теперь осталось в прошлом; мы сполна расплатились за грехи войны. Мы нашли, наконец, способ жить чище, хотя бы в поступках…

 - Убивая детей?! – в гневе закричал Стив, бесцеремонно прервав несколько патетическую речь Эриона.

 - И да, и нет, – Эрион не повысил голоса.
– Мы не убиваем их, но забираем их жизненную силу. Мы берем у них ровно столько, сколько необходимо нам для поддержания жизни. Они остаются жить, пусть слабеют, но живут, впитывая в себя силу отовсюду, рожают новых детей, радуются каждому новому дню. Они наполнены жизнью, ощущениями окружающего мира. Понимаешь, они могут чувствовать, ощущать жизнь, меняться с каждым днём. Даже умирая, они живут.

 - Ты им завидуешь?

Этот вопрос вырвался сам собой. Без сомнения, любой из существующих во тьме испытывал всепоглощающую зависть ко всем живым. Лицо старшего брата стало будто восковым; он смотрел мимо своего собеседника и не видел его.

 - Мы мертвы, мы обделены ощущениями, в нас нет жизненной силы. Наши спутники - страх и пустота. Даже наши сны пусты.

 Стив вспомнил, как часто Доз рассказывала о своих снах, они не переставали ей сниться. Она продолжала жить, в этом не было никаких сомнений. Порой Стиву казалось, что ей ничего не стоит выйти из тени под палящие лучи солнца вместе с Тайлером. И однажды Доз призналась, что только здесь, в этом мире, обрела свет. Где же и кем она была раньше, если тоска бессмертных не настигла ее? Из раздумий его вывел голос Эриона.

 - Я могу предложить тебе альтернативную смерть.

 - Интересно! Не знал, что в нашем случае возможна какая-то альтернатива.

 Эрион проигнорировал его высказывание, и, с безразличием взглянув на небольшой ножик для писем, лежавший на столике, произнес:

 - Ты ведь прежде был бойцом.

 Стива невольно передернуло от воспоминаний, давно принадлежащих прошлому. Бойцом… да, он был им когда-то. Сейчас казалось, что это было очень давно. Так давно, что воспоминания о боях на арене стали затягиваться безликой поволокой времени, оставив ему напоследок лишь технику владения своим телом и обращения с оружием.

 - И ты думаешь, я соглашусь?

 Эрион искоса поглядел на него и усмехнулся.

 - Малыш, у тебя нет выбора! Не сегодня, так завтра соберется Совет и ты на следующее же утро получишь последний в твоей жизни солнечный загар.

 - Ну, на роскошную казнь я не рассчитываю.

Старший вампир посмотрел ему прямо в глаза.

 - Но она будет. Роскошная и медленная. Преступивший – так тебя все теперь называют. Убийца наших спасителей – ты будешь лежать, прикованный, на черном ложе - палач в кроваво-красном плаще скинет ткань с серебряного зеркала и золотой луч сожжет в прах твою плоть сантиметр за сантиметром... А совсем рядом, в темноте укрытия - толпа ревущих зрителей, посылающая твоим тлеющим останкам проклятия!