- Есть еще один. Небуддийский до неприличия.

 - А как же…

 - Тогда мы возвращаемся к варианту номер один.

 Крыса вновь принялась за свое. Ее раздражало, что до сих пор нельзя попасть в нашу комнату.

 - Сделай с этим что-нибудь…пожалуйста…

 - Завтра сделаю. Но ты ночуешь у подруги.

 Засыпали мы долго. Крыса трудилась всю ночь. Клала она хвост на нас, буддизм и нравственные установки.

 Назавтра я выпросил себе выходной и отправился по магазинам.

 - Крысиный яд не советую, - сказала пожилая продавщица, - они давно уже к нему приспособились. Возьми лучше крысоловку.

 - А она сразу…ну это…типа…убивает?

 - Наповал, - пробасила старуха.

 Мы проверили механизм у кассы. Адская машинка шутя сломала шариковую ручку.

 - Возьми еще специальный гель. Наносишь на дощечку, крыса прилипает, а потом все хозяйство на помойку.

 На ночь я приобрел упаковку пива, решив бодрствовать до победного конца. Разбил молотком старую кладку и расчистил крысе путь в комнату. Не дыша, осторожненько положил на смертоносную лопатку крысоловки кусок сыра. Заряженный капкан замер перед входом в нору.

 - Приятного аппетита, сволочь, - я достал из холодильника пиво и удалился на диван. Охота началась.

 За столом царила подозрительная тишина. К двум часам ночи я не выдержал и полез осмотреть свои охотничьи угодья. Машинка смерти оставалась в боевой готовности.

 Куска сыра не было.

 Мистический трепет посетил меня. Байки о крысиной хитрости воплощались в реальность.

 - Ладно, - сказал я, - но пасаран.

 Сгреб пустые пивные банки и сделал из них узкий тоннель, начинающийся от дыры в стене. В конце тоннеля установил крысоловку. Крысиный путь в Страну Вечной Охоты был готов.

 Утро я встретил в полной тишине. Проверил ловушку. Пусто.

 - Крысоловка ее отпугнула, - сказал я вечером Искре, - тварь почуяла опасность, увидела ловушку и ушла. А я опять зацементировал нору, чтобы другим было нефиг.

 - Спасибо, - меня обняли изо всех сил, - мой мужчина совершил подвиг…

 Как только мы легли спать, из угла за столом раздалась возня. Искра вздрогнула и посмотрела на меня. В ее глазах блестели слезы. Я встал, заглянул в проклятый угол и похолодел.

 Цемент был выгрызен снаружи. Это значило, что крыса затаилась где-то в комнате. Бестия вырвалась из преисподней. Она чешется, гадит и хихикает надо мной в серый кулачок.

 - Что там?

 - Ерунда, - как можно беспечнее отозвался я, - завтра куплю крысиной отравы…

 - Страшно…

 - Я покараулю.

 Иди сюда, ла-а-почка. Иди сюда, красавица…Я размажу тебя по полу и стану самым счастливым человеком на земле.

 Включив ночник, я сел к письменному столу и сделал вид, что читаю. Отсюда открывался обзор всей комнаты. Вскоре Искра уснула. Прошло еще около часа. Зверюга пыталась усыпить мою бдительность. Я выключил свет и просидел в темноте еще час. Когда начало клонить ко сну, в комнате послышался тихий цокот цепких лапок. Я приоткрыл глаза. В середине комнаты в сумерках двигалось темное пятно. Пока я судорожно соображал, что делать, крыса почуяла слежку и юркнула обратно в свое укрытие – за тумбу с холодильником.

 Теперь путей отступления у нее оставалось немного. Враг мог спастись из-за холодильника по плинтусу: в восточном направлении, или в северном. Оба вектора сразу же были блокированы при помощи тяжелого орудия (крысоловка) и заградительных укреплений (крысиный клей). После проведения военной операции я взглянул на светлеющее окно и понял, что без пары часов сна на работу не встану. Только я закрыл глаза, как меня затрясли за плечо.

 - АРТУРАРТУРАРТУР!!! – шепотом кричала Искра.

 - А? – сказал я и тут же понял, в чем дело.

 Холодильник раскачивался от шумной визжащей возни. Крысоловки не было. Видно, попавшись, крыса уволокла капкан с собой в укрытие и теперь кричала от боли.

 Искра скорчилась под одеялом, закрыв уши руками.

 - Сейчас, - прохрипел я и бросился к входной двери. Схватил ботинок. Подбежал к холодильнику и принялся двигать его от стены. Из темноты угла загремело. Блеснули крысиные глаза. Тварь рванулась и выпрыгнула из капкана. Раненая крыса бросилась мне на ноги. Я отбил нападение ударом ботинка. Тушка хлопнулась о стену, скатилась вниз - и поползла назад, вытянув дрожащую окровавленную мордочку.

 Я размахнулся и припечатал крысу ботинком к полу. Топнул ногой. Голый хвост дернулся под подошвой и затих. Я обернулся к Искре. Ее била крупная дрожь.

 - Зэд дэд, бэби, - сказал я, - Зэд дэд.

 Искра медленно поднялась с постели, прошлепала по полу к стеклянному столику, где мерцали буддийские четки в крупную янтарную бусину. Сгребла их в клацнувшую горсть, рывком распахнула окно и вышвырнула в утро. Села на кровати и спрятала лицо в подушку.

 Я погладил ее по волосам. Она дернула плечом, стесняясь показать зареванные глаза. Рано или поздно это происходит у всех. Каждый по-своему прощается со сказками о доброте мира.