Стас собрался рассказать кровавый финал этой драмы до конца, но Ник перебил его:

– Вы с Ванькой друзья?

– Ну… допустим… - замявшись, кивнул Стас.

– Тогда попроси его достать для меня «шмайсер»!

– Что? – взглянула на Стаса Лена, прося разъяснить, что это такое. Тот хотел обратить все в шутку и, чтобы не волновать девочку, взглядом объяснил Нику, что об этом действительно лучше поговорить без нее. Но Ник ответил сам:

– Это такой немецкий автомат. Времен Великой Отечественной. Его в кино часто показывают. Не наш автомат Калашникова, конечно… Но подешевле. А если работать с близкого расстояния, то не уступит и в точности попадания.

– Немецкий… автомат… То есть, фашистский… Мой брат – занимается торговлей оружием?!

Лена сжала вспыхнувшие щеки ладонями.

– Да нет! – поняв, что зашел далеко, поспешил успокоить ее Ник. – Ванька больше по части орденов и медалей с тех, кто погиб в ваших лесах. Но попроси его антиквар достать за хорошую цену безоткатное орудие или даже танк, не побрезговал бы и этим!

Ник поднялся из-за стола и перешел к делу:

– Ну так что, передашь ему мою просьбу? Скажи, хорошо заплачу. Он денежки любит!

– Нет! – покачал головой Стас. – Не буду.

– Почему? – удивился Ник. – Я и тебя не обижу! Еще и Ленке твоей на золотые сережки достанется!

– С меня золотого образка с Христом хватит! – решительно заявила девочка и попросила: - Стасик, можно тебя в соседнюю комнату на минутку?

– Зачем? У нас же с тобой нет больше секретов!
– остановил ее Стас и повернулся к Нику.

– Видишь ли, - объяснил он.
– Дело в том, что мы с Ванькой вчера крупно поссорились. Может быть, даже навсегда. Но даже если бы мы помирились, я все равно не стал бы этого делать!

Ник привычно пробежал по нему оценивающим взглядом и равнодушно пожал плечами:

– Нет так нет! Тогда я поговорю с ним сам!

И тяжелым шагом вышел из дома.

Лена быстро собрала посуду в сумку и тоже кинулась к входной двери.

– А ты куда?
– попытался остановить ее Стас. Но Лена вырвала локоть:

– Как куда?! Домой! Надо сделать все, чтобы Ник не встретился с Ванькой!

2

Улыбка медленно сползла с лица Лены…

Весь день Стас бесцельно бродил по дому. Единственным полезным делом за все это время было то, что он позвонил родителям, все объяснил им и настойчиво, как мама, попросил отца заверить свой письменный протест против затопления села у знакомого нотариуса и сегодня же вечером отправить в Покровку со скорым поездом.

С наступлением темноты он уже по привычке направился в штаб Григория Ивановича. Вошел и удивленно огляделся. Большая комната изменилась до неузнаваемости.

«Ах, вот в чем дело…» - сразу понял он, зачем приезжал к Григорию Ивановичу районный антиквар. Больше здесь не было ни дорогого старинного буфета, ни рыцаря возле камина, ни стола, ни стульев с гербами… Теперь вдоль стен стояли длинные лавки и низкий зеленоватый стол-парта, очевидно, из бывшей школы. За ним сидели Григорий Иванович и отец Михаил.

Лена, расположилась на лавке так, что занимала как минимум полтора места. Увидев Стаса, она сразу подвинулась, и тот охотно подсел к ней.

– Ну как там Ник с Ванькой? – шепнул он.

– Виделись!..
– тоже шепотом ответила она.

– Неужели договорились?

– Не-а! Миноискатель пропал! А без него разве что металлическое в лесу найдешь?

– Твоя работа?

– Нет… - с сожалением покачала головой Лена.
– Видно, папка его так спрятал, что кроме него теперь никто не сможет найти. А сам он… тоже пропал…

– Как это пропал? – уставился на нее Стас.

– А вот так – ушел в лес и сказал, чтобы его дня два-три не искали. Не маленький, говорит, сам найдется! – передала та слова отца и показала глазами на поднявшегося отца Михаила: - Подожди! Давай лучше послушаем, что батюшка скажет…

Отец Михаил огладил бородку, поправил иерейский крест на груди и сказал:

– Ездил я, дорогие братья и сестры, в город. И вот что могу доложить… Прежде везде, всегда и во всем шли нам навстречу. Если не могли помочь деньгами, то обеспечивали строительными материалами, техникой, рабочими руками. А тут – как отрезало… Видно, что помочь-то не прочь! Но только глаза отводят и кивают на дверь начальника. А тот в свою очередь на дверь своего. И так, я чувствую, идет до самой Москвы!