Люди стали расходиться; в дверях один из детективов остановил Майкла.

— Вы помните меня, мистер Винсент?

— Извините, нет.

— Меня зовут Холл, я был партнером Рика Риверы. Мы встречались, когда Рик и я приходили к вам по поводу убийства Мориарти.

— А, да, помню.

— Люди вокруг вас или умирают или становятся калеками, — сказал Холл.

— Я вас не понял.

— Мориарти умер после того, как встретился с вами. Рик умер после того, как стал у вас работать — и это при том, что он никогда не был наркоманом. А теперь еще и эти двое.

— На что вы намекаете?

— Вся беда в том, что я не могу ничего найти, — сказал Холл, — но я хочу, чтобы вы знали, что я не просто так копаюсь в вашей жизни. Рик был моим другом, так что…

— Мне этого достаточно, — прервал его Майкл. — Вы подозреваете, что я как-то связан с этими инцидентами, но вы не правы. Ищите, и вы убедитесь, что я не более чем случайный наблюдатель. Пойдите еще дальше, и вы поймете, что эта студия имеет достаточное влияние на администрацию города.

Майкл повернулся и вышел из комнаты.

Майкл и Аманда сидели в больнице, в углу большой светлой палаты, которую отвели для Лео Голдмана. Гелдорф стоял за дверью.

Лео лежал на спине, его голова была забинтована; только левый глаз был открыт и бессмысленно смотрел в пространство.

— Я не могу в это поверить! — говорила Аманда. Она старалась держать себя в руках. — Что случилось в кабинете?

— Лео спорил с Джонсоном. Он вынул пистолет из стола и приставил его к голове. Джонсон, похоже, видел уже этот пистолет раньше. Он сказал Лео, чтобы тот прекратил ребячество.

И вдруг Лео выстрелил в него, а затем приставил пистолет к своей голове. Я пытался остановить его, схватил за руку, но не успел.

— Джонсон и Гелдорф сказали, что его работа на студии окончена?

— Да.

— Ты знал об этом решении?

— Меня позвали на совет, я защищал Лео изо всех сил. Я назначил встречу с ним сразу же, как только он вернулся, чтобы предупредить о том, что происходит, а затем появились Джонсон с Гелдорфом.

— Самое ужасное, что он останется инвалидом, — сказала Аманда. — Лучше бы он умер, поверь мне!

— Аманда, ты не обязана искусственно продлевать ему жизнь при таких обстоятельствах.

— Не бойся, не буду.

Она заплакала.

— Ну, ну, — произнес Майкл, — не надо! Лео не больно.

— Я плачу еще по этому, — всхлипнула Аманда. — Я плачу потому, что даже сейчас я думаю о том, что хочу тебя!

Майкл оглядел больничную палату. Весь совет директоров «Центуриона» собрался вокруг постели Гарри Джонсона.

— Хорошо, — говорил он, морщась от боли. — О том, что произошло вчера в кабинете Лео, вы знаете от Майкла и Нормана. Сейчас нам надо сделать кое-какие дела. Норман, у вас есть предложение?

Гелдорф кивнул.

— Я предлагаю совету назначить Майкла Винсента президентом и руководителем «Центурион пикчерс» со всеми полномочиями, с окладом и с премиями, в соответствии с договором между членами совета директоров и мистером Винсентом.

— Вы одобряете это предложение?

— Одобряем, — произнес один из членов совета.

— Все за?

— Да, — отозвалась вся группа.

— Против?

Тишина.

— Поздравляю, Майкл, — произнес Джонсон. — А теперь, если больше нет вопросов для обсуждения, заседания совета объявляю закрытым. Сестра!

Вошла медсестра в униформе со шприцем на подносе, и все члены совета вышли из палаты. Выйдя в холл, Майкл принял поздравления от своих коллег по совету директоров и, когда они разошлись, прошел через холл к палате Лео Голдмана.

Майкл вошел и остановился у постели Лео. Его единственный уцелевший глаз был закрыт. Вдруг глаз открылся.

— Привет, Лео, — мягко произнес Майкл.

Лео быстро заморгал.

— Был совет директоров. Они выбрали меня продолжать твои дела.

Лео опять быстро заморгал. Майкл нагнулся и заглянул в здоровый глаз Лео. В нем было осмысленное выражение.

— Лео, — произнес он. — Если вы понимаете меня, то моргните один раз.

Тот моргнул один раз. В нем еще теплилась жизнь.