Обе банды встретились на тёмной дорожке. Главное теперь, чтобы дело не кончилось Эйзельской бойней.

– Мы так поняли, дуракам закон не писан, – первой бросила пустую бутылку Лилит. – Или это просто такой беспредел?

– А ты почти не изменилась с нашей последней встречи, – в свою очередь поджёг «фаер» Лазарь. – Думал, Ведущий найдёт способ вернуть тебе человеческий вид.

– Невелика разница, – хмуро поддел Сенс, потирая костяшки кулаков большими пальцами.– Кто из нас беспределит, ещё вопрос.

Изуродованная губа Лилит приподнялась над зубами и задрожала.

– Короче так, мальчики и девочки, разбежались по углам и слушаем сюда, – заговорил Леонард. Бархатистый голос законченного маньяка звучал гипнотически, как звуки дудочки, выдуваемые заклинателем змей перед корзиной с коброй. – Нам непонятно, почему «игрок» до сих пор находится в компании Эмпатов. Нам непонятно, но мы и не хотим понимать. Это неважно. Просто уберите его от себя и разойдёмся миром. Чтобы больше ни единой встречи. Мы же не хотим, чтобы исключение в истории с собакой превратилось в правило?

Дарения посмотрела на Лазаря с выражением приговорённого к смертной казни. Потом перевела взгляд на компанию офицеров Ведущего, и все сомнения Лазаря относительно её реакции развеялись. Она будет добиваться амнистии, чего бы ей это ни стоило.

– Ваш «игрок» – это мой молодой человек. Мы сами полчаса назад узнали, что его «играют».

– Я уже сказал – это неважно, – пропел Леонард. – Брось его, и можете лезть к нему в голову сколько угодно.

Редкие в столь поздний час пешеходы с пониманием обходили обе компании стороной.

– А это видел? – спросила Дара, а потом сделала в адрес Леонарда такой скабрёзный жест, какого Лазарь сроду от неё не видывал – показала кулак с вытянутым средним пальцем.

Однако Леонарда её жест позабавил.

– Ответ неверный, – рассмеялся он. – Даю минуту на размышление.

Палец с лакированным накладным «наконечником» совершил несколько круговых движений. Лазарь готов был аплодировать этому персту неповиновения, припав на одно колено.

– Нужны пояснения? – дрожащим от восхищения голосом осведомился Сенсор.

Бельфегор рванулся в его сторону, но Леонард остановил его, схватив за рукав. Похоже, своим последним замечанием Сенс превысил лимит неуважения к главному офицеру Ведущего на сегодняшний вечер.

– Прикуси язык, пижон! – рявкнул Бельфегор. – Слышь, пушистая, бросай дурить. Я ему такую весёлую жизнь устрою – век будет помнить.

– Кого ты назвал пушистой, кудрявый? – взвился Сенсор, тоже делая шаг вперёд.

Лазарь понял – ещё немного, и пёс сорвётся с поводка без разрешения хозяина. Этого нельзя было допустить. С появлением девушек ни о какой драке не могло идти и речи.

– Три свидания!

Сенс и Бельфегор застыли на месте, точно бойцы компьютерного мордобоя, между которыми возникла надпись «пауза».

– Три свидания? – переспросила Яника. – Ты о чём?

– Неделя и ещё три свидания на то, чтобы Дара бросила своего бойскаута, – пояснил Лазарь. – Лично я не в восторге от этого глиста-искусителя, но не травмировать же детскую психику так сразу.

– Может, вам ещё ключ от квартиры, где деньги лежат? – сказал Леонард. – Мы здесь не торгуемся…

– А я не с вами торгуюсь, – вставил Лазарь прежде, чем тот успеет отказать. Опоздай он, и поменять своё решение Леонарду не позволило бы самолюбие. – Я предлагаю три свидания Даре. Или она согласится, и тогда мы расходимся миром, или нет, и тогда уже неважно, на что там согласишься ты.

Дара повернулась к Лазарю с выражением недоверчивого изумления на лице. Когда Лазарь уже решил, что сейчас «перст неповиновения» предстанет перед ним, Яника снова пришла на помощь. Осторожно взяла Дару под локоть и прошептала ей что-то на ухо. Дипломатично дала три секунды на размышление, и добавила ещё пару слов.

Что бы она там ни придумала, это подействовало. Дара медленно опустила свой однопалый ответ и повернулась к Леонарду:

– Ещё три свидания. Или до свидания.

Леонард отвернулся к своим, и с полминуты они о чём-то совещались. Потом все четверо повернулись спиной к Лазарю и его команде и неспешно зашагали по тротуару прочь от клуба. В предутренней морозной тишине снег под их ногами скрипел почти громко.

– Три свидания! – не поворачивая головы, бросил Леонард в холод ночи.