Тот же голос, интонации вежливые, но понять ничего нельзя.

«Настройся, я землянин, не понимаю».

Тишина, пульсация шелеста, голос, вкрадчивые нотки, напоминающие кошачье мурлыканье и лопотание мальчика-японца.

«Всё равно не понимаю! Ещё раз! Помедленнее».

Однако и третья попытка контакта с компьютером проникателя, и две последующие ничего не дали. Скобочка лингвера на губе тоже молчала, потому что реагировала только на звуки, а не на мысли, и Максим, помучившись несколько минут, отказался от затеи. Снял шлем.

— Ничего не выйдет, общаться с ним — всё равно что есть семечки с помощью ножа и вилки. Он меня слышит, но не понимает. Я его тоже.

— Давайте я попробую, — предложил Спицын. — У меня неплохой опыт пилотирования «вертушек».

Максим не был уверен в реактивных кондициях полковника ФСБ, но обижать его не хотел, и он выбрался из кресла.

— Пробуйте.

Однако и у Спицына не вышло. Посидев десять минут с «покерфейсом», как сказал бы Савелий [14] , он с сожалением сдёрнул с головы шлем.

— Вы правы, местная автоматика не предназначена для нас.

— Придётся довериться этому орлу.

— Может, я попытаюсь? — неуверенно проговорила Ольга.

— Не будем терять время, инопланетная техника действительно разрабатывалась не людьми и не для людей. Идёмте перекусим и отправимся в гости к господину А.

На «перекусон», как выразился Савелий, потратили двадцать минут.

«Каша» из набора сухого пайка по вкусу оказалась близкой к овсяной, а вот «мясные консервы» не понравились никому: содержимое банок пахло резиной и жевалось как резина, поэтому его ел, точнее, пожевал для вежливости, только Палч.

Туалета на борту «тарелки» не оказалось вовсе.

— Твою дивизию! — огорчился Савелий. — Как же вы летаете по космосам без самых необходимых удобств?

«Птицечеловек» промолчал.

— Может, этот корабль не предназначен для длительных путешествий, — сказал Жарницкий. — Ты на наших «сушках» туалеты видел?

— Так то ж истребители.

— Вот и этот катерок — тоже истребитель, в крайнем случае — машина для доставки десанта.

— Всем за борт, — скомандовал Максим. — Мальчики налево, девочки направо.

— Я не хочу, — отказалась Ольга.

— Ну, это вы напрасно, — осудил её Спицын. — Неизвестно, где мы окажемся и сколько времени потратим на путешествие, лучше разгрузиться по полной, пока есть время.

Девушка подумала и вышла из проникателя первой.

— Я присмотрю за ней? — предложил Савелий.

— Я тебе присмотрю! — показал кулак Брызгалов.

Оперативники канули в кусты под развалинами древней крепости. За ними степенно удалился Спицын. Максим и Брызгалов остались караулить наёмника, с интересом вслушивающегося в разговоры землян.

Савелий и Жарницкий вернулись весёлые.

— Теперь ты, командир, мы посторожим этого типа. Только предупреждаем: комарья здесь — легион! Не меньше, чем в наших лесах.

— Комарья? — не поверил Брызгалов.

— Здоровые — как у нас шмели, — подтвердил Жарницкий. — Норовят в рот залететь. Может, конечно, это и не комары, но кусаются больно, так что отмахивайтесь.

— Откуда здесь комары?

— Это у него надо спросить, — показал Савелий на Палча.

— А интересно, Сава, — сказал Жарницкий глубокомысленно, — куда попадают убитые комары, в ад или в рай?

Брызгалов, собравшийся скрыться в кустах, приостановился.

— В рай, наверно, — хмыкнул лейтенант. — Они ж не преступники, никого не убивают, только кровь сосут.

— А малярийные?

— Малярийные не виноваты, что являются переносчиками малярии.

— Ну, значит, и они попадают в рай. К чему это ты про них заговорил?

— В таком случае рай должен быть переполнен комарами.

Брызгалов захохотал, скрылся в кустах с винтовкой наперевес.

Максим и вернувшийся Спицын переглянулись. Полковник усмехнулся.

— Весёлые у вас опера.

— Какие есть, — усмехнулся в ответ Максим. — Если бы они не умели шутить, долго бы в нашей группе не продержались. Постерегите птичку, я сейчас.

Максим выбрался из развалин и встретил Ольгу. Хотел повернуть налево, но она его остановила; щёки у девушки были пунцовыми:

— Майор…

— Да, слушаю… майор.

— Комбез не снимается.

— Что?

— Комбез, — она прикусила губу, стараясь не смотреть ему в лицо, — не снимается. Понимаешь?