– А если я тебя сейчас... пытать начну?
– зло оскалилась я.

– Ах, вот ты как?
– поджалась баронесса и, метнув мне за спину взгляд, взмахнула рукой.
– Симаргл, она меня сейчас... пытать будет!

Я обернулась туда же и лишь краем глаза заметила, как за появившимся прямо посреди гостиной Симом, растаяла арка:

– Кто, кого и за что сейчас будет пытать?
– возник он в следующее мгновенье между нами.

– Да я даже и не думала ничего такого, - досадливо закусила я губу.
– Просто, баронесса вон наша уперлась рогом по непонятной мне причине. А я, представляешь... Правда, это пока не точно, но, мне так кажется, Олеса нашла. Помнишь, мы с тобой мой семейный портрет смотрели, и я еще тогда сказала, что мы с сестрой в детстве были очень похожи?

– Помню, и что?
– вскинул бровь маг.

– Этот мужчина сегодня назвал меня Натэей.

– Поэтому ты решила, что он - именно Олес, муж твоей сестры?.. И где, ты его нашла, в Либряне?

– Нет, гораздо ближе, по дороге сюда. И увезли его, причем под каким-то заклятием в фургоне со знаком конторы вот этой дамы, - бросила я на притихшую Веронику хмурый взгляд.

– Вот, Кёртово отродье, а ведь обещал его замазать!..
– прошипела она в ответ.
– Ну да, продала я... проходимцам. Зато выгодно. А кто еще обо мне позаботится кроме меня самой?
– и выразительно глянула на Сима.

– Так, девушки, - развел он, как судья на ринге руки.
– Давайте успокоимся сначала, а потом уже выясним все интересующие друг друга вопросы.

– Я лично, только "за". Особенно, если меня еще и накормят попутно. А то с утра, кроме пирожка с мясом ничего во рту не было... В этом доме гостеприимная хозяйка?
– примиряюще расплылась я баронессе.

– Гостеприимная... Только она против пыток...

Ну а кто же "за", если это, конечно, не профессия такая? Тем более что дама наша решила резко одуматься и выложить всю информацию по доброй воле, прямо за накрытым наспех столом:

– Нет, в глаза я его не видела, правда, - ковыряясь в вазе с виноградом, живо оправдывалась Вероника.
– И все бумаги подписывала только через посредника.

– А кто у тебя был посредник?
– взял на себя ведение "допроса" рыцарь Прокурата.

– Кто?.. Барон Кружель. Вета его знает по ресторану "Каприз".

– Вношу коррективу, - с набитым ртом взмахнула я вилкой.
– Вета его должна знать, но не помнит. Но, это не важно, ведь...

– ... ведь нам нужен не он, - вновь перехватил инициативу, видимо, уже сытый Сим.
– А имя покупателя этот барон не упоминал? Может быть вскользь, когда-нибудь?

– Имя?..
– наморщив лоб, изобразила бурный мыслительный процесс баронесса.
– Он как-то похвастался мне, не совсем в трезвом виде, что это его близкий приятель... То ли Сребень, то ли Злотень... Точно не помню. Имя у него странное какое-то, денежное. И он еще просил об этом господине никому не говорить, чтобы не легло пятно на наши с ним репутации.

– Ладный Злотень...
– теперь уже нахмурился маг.
– Это не имя, Вероника, это кличка.

– Ничего себе! Так она кому в итоге контору продала?
– озадаченно встряла я.
– Бандиту? Сим, ты его знаешь?

– Наслышан предостаточно, - хмыкнул мужчина.
– Когда то он много крови попил всей нашей соседней комтурии, до того, как азартные игры запретили. А теперь занимается вполне законной деятельностью, насколько я знаю.

– А мне вот не показалось, что его деятельность настолько уж законная.

– Это потому что тебе поговорить не дали с тем, с кем ты хотела?
– скептически произнес маг, уже введенный в курс дела.
– Ну, не дали. Так не проводить же по этому поводу расследование? А то, что у него джингарцы работают за медени, так ты любого из них спроси, он тебе мамой поклянется, что живет лучше Его величества, Василия Третьего. Единственное, за что там можно зацепиться, так это за заклятие. Но, и здесь просто так не докажешь, кто его наложил. А может, его уже таким и купили, кстати, что вероятнее всего.

– Как это, "купили"? Он что, вещь?
– выкатила я глаза на мага.

– Для дельцов такого уровня, да. И такие процедуры достаточно часто происходят, но, к сожалению, очень сложно потом сам факт продажи доказывается.

– Потому что предмет продажи, как правило, все отрицает...
– закусила я в задумчивости губу.
– Слушайте, я, конечно, сейчас ужасную по своему цинизму вещь скажу и сильно надеюсь, что меня потом Олес за нее простит, но, если все так просто, так может и мне тогда его просто купить?