Шрифт:
– Ну что, будем знакомиться? Меня Вета зовут.
Эльф скосила на меня свои совершенно круглые, такие же как личико, глаза и показала язык.
– А вот это, как я понимаю, уже начало общения, - усмехнулась я.
– А что ты еще умеешь показывать?
Девушка, немного помявшись, вытянула мне кулачок.
– О, дорогая моя!
– цинично заметила я.
– Это "детский" уровень. Вот я знаю один жест, так он гораздо обиднее твоих кулаков и языков. Правда, в этой стране им вообще никто пока не... владеет. Это я уже проверила на одном наемнике. Так что, дарю тебе его от всей души, пользуйся на здоровье. Показать?
– поинтересовалась вкрадчиво.
Эльф выразила некоторую заинтересованность, поерзав на месте, и развернулась в мою сторону еще сильнее. Я же восприняла данные телодвижения, как знак согласия и изобразила ей, опробованный на Хлысте "неприличный" палец, а потом еще и трактовку дала:
– Это, примерно, означает: "Пошел ты к хобьей матери". Ну как?
Видимо, знак девушке понравился, потому что она тут же изобразила его мне и отвернулась, на сей раз сразу к стене.
– Вот так, значит, - с напускным оскорблением заявила я.
– Ну что ж, у тебя характер. Я это признаю, но и я тоже не солнечный зайчик. Так что, продолжай сидеть в такой позе сколько угодно. Я тебя оставляю в покое, - и
демонстративно встала со стула.
– Это ты мне сегодня всю ночь не давала спать?
– услышала я за спиной тоненький девичий голосок.
– Получается, так, - с готовностью согласилась я и плюхнулась обратно на сиденье.
– Значит, это ты сказала этому... хозяину всего здесь: "Уйди, враг"?
– Да, - ответила я, уже настороженно.
– Значит, он и тебе враг, как и мне?
– с надеждой привстала девушка со своей кровати.
– Нет, что ты. Он мне совсем не враг, а даже наоборот - друг. Я просто пошутила тогда, - тут же разочаровала я ее, однако, увидев помрачневшее лицо эльфа, добавила.
– Но, я и с тобой хочу дружить. Ты мне нравишься. Ты такая... маленькая, но очень сильная.
– Эльфы не маленькие. Эльфы имеют большой вес в этом мире. Но, у нас, к сожалению, много врагов и среди магов и среди людей.
– Так может, ты мне расскажешь, за что тебя посадил в клетку... хозяин всего этого и я, тогда, смогу тебе помочь?
– Эльфы никогда не оправдываются за то, чего не совершали, - гордо заявила девушка и вновь приняла прежнюю "скрещенную" позу.
– Ну вот. Мы с тобой опять вернулись к тому, с чего начали. Послушай, я знаю Борамира, хозяина этого замка, и он очень хороший человек. Поэтому мне сложно представить, что он вот так вот, совершенно несправедливо, обошелся с тобой. Почему ты не хочешь мне рассказать? Возможно, это просто... недоразумение и оно быстро разъяснится.
– Это не недоразумение, - категорично отрезала эльф.
– И, если ты хочешь со мной дружить, давай не будем касаться этой темы.
– Хорошо, - согласно кивнула я.
– Но, могу я, хотя бы узнать, как зовут моего нового друга?
– Можешь. Меня зовут Тиниэль. Так меня зови, маг Вета.
– Маг?
– выдохнула я.
– С чего ты взяла, что я маг?
– Хоть эта клетка из моанита и убивает мою магию, но я могу видеть ее вокруг, - снисходительно пояснила эльф.
– А ты что, до сих пор не знаешь, что ты маг?
– Ну, как тебе сказать?
– пробямлила я.
– Моя бабушка была... магом, а я так и не научилась у нее ничему.
– Ты очень странная, маг Вета, - посмотрела она на меня уже внимательнее.
– В нашем мире даже человеческий ребенок знает, что магами не становятся. Ими уже рождаются.
– И какая же магия парит вокруг меня?
– спросила я и затаила дыхание.
Тиниэль встала с места и подошла к краю решетки, потом склонила голову набок, ну прямо как Лулияна в момент нашей с ней первой встречи, и, наконец, ответила:
– Мне сложно сказать. Возможно, ты очень слабый маг. Но, похоже, что воздушный.
– И как же ты это определила?
– По твоему свечению. У людей оно мутное и не такое сильное, а у магов прозрачное. У тебя же оно...
– взглянула Тиниэль куда-то поверх моей головы.
– чистое и серебристое. Такое бывает только у магов воздуха.
– А у алантов?
– не удержалась я.
– О-о, у алантов...
– уважительно протянула эльф.
– У алантов оно самое сильное. И, хотя аланты тоже служат воздуху, у них оно еще и с золотой каймой по самой кромке.