На выпотрошенной подчистую ремонтной станции не осталось ничего, кроме нескольких трупов. Они плавали как уродливые и страшные воздушные шарики. В безвоздушном пространстве и холоде разгерметизированной станции тлен совсем не тронул их и, казалось, что трагедия произошла только что. На лицах навсегда застыло последнее выражение. Кто-то был спокоен, наверное, смерть застала их врасплох, кто-то решительно стиснул зубы, их лица так и остались, навеки напряжены, в попытке отразить внезапную атаку. Чьи-то черты до неузнаваемости исказили последние муки — бедняги, этим не повезло больше прочих… Кляксы крови, несколько оторванных конечностей и стены, изъязвленные следами выстрелов, дополняли картину смерти, что царила вокруг.

Капитан Окмал стиснул зубы, попытавшись не выразить ничего на лице. Не хватало только офицеру императорской гвардии расчувствоваться на глазах у собственных подчиненных. Нелепо! Как будто он никогда раньше не видел смерти. А в голове крутилась только одна мысль — подоспей они чуть раньше, и этого можно было бы избежать. Эти люди остались бы живы.

Проклятые дангары!

— Капитан! — вернул его к реальности старший помощник. — Что будем делать?

— Уходим! Взорвите здесь все! Не хватало только, чтобы дангары как-нибудь приспособили и то, что осталось.

В последние недели им всем пришлось нелегко. Дангары лезли отовсюду, как тараканы. Приказ императора был рассредоточиться и ждать дальнейших приказов. Теперь составлявшие "Аксиому" двадцать крейсеров разбросаны по всей галактике, а приказов ждать и вовсе не от кого. Что стало с остальными, Окмал не знал, но его "Аксиома 17" бесцельно курсировала в пустынных уголках бывшей империи, подолгу дрейфуя на одном месте. Несколько раз пришлось вступить в бой с дангарами. Крейсер получил некоторые повреждения, и направлялся на эту станцию для ремонта. Проклятые дангары! Ему хотелось уничтожить каждого из этих выродков. По большому счету, их и людьми-то уже можно было не считать. Как часто в последнее время его мучила мысль — эти скоты сейчас хозяйничают на Кабероне!

— Какой курс, капитан? — они как раз отошли от станции, выпустив по ней несколько ракет.

Окмал молча наблюдал, как в огненных вспышках взрывов беззвучно разлетается она на части. Вытянувшись, словно на параде, капитан отсалютовал погибшим, глядя, как их последние пристанище стало крематорием:

— Каберон!

— Но, капитан…

— Выполнять!

Надоело! Сколько можно отсиживаться в углу, пока дангары разоряют родной дом! Война проиграна, толком и не начавшись. И все, чего они дождутся — это рано или поздно бездарно пропасть в нелепой случайной стычке с дангарами. Он безукоризненно выполнял приказы императора, пока тот был жив, но теперь придется действовать по своему усмотрению.

— Капитан, Каберон кишит дангарами!

— А еще там наши семьи и миллионы страдающих людей! Мы не должны были бросать их. Еще не поздно помочь хоть кому-то!

— Последний приказ императора! — не сдавался старший помощник. — Мы должны ждать!

— Капитанские приказы не обсуждаются! Я отправляю вас на гауптвахту! — Окмал оторвался от зрелища разлетающейся станции и повернулся к экипажу. — Проводите его! — но тут он рассмотрел сопротивление в глазах нескольких других офицеров.

— Это нарушение субординации! В военное время это приравнивается к… — он неожиданно смолк. — А впрочем, вы правы. Немедленно созовите весь экипаж. Мне есть, что им сказать!

Почти сотня человек, собравшихся в транспортном отсеке, выжидающе уставились на него. Они тихо переговаривались между собой, но в сплошном гуле голосов он не мог расслышать ни одного конкретного слова. Есть, что сказать… если бы все было так просто!

— Я собрал вас, чтобы официально объявить — император мертв! — он немного помолчал. — Но мы по-прежнему — каберонцы! Там остались наши семьи! "Аксиома 17" — мощный крейсер, даже без поддержки. Мы должны вернуться и помочь, кому сможем! Мы вывезем с Каберона столько беженцев, сколько сможем!

— Моя семья, например, на Дельтее! Почему бы не отправится сперва туда!? — выкрикнул главный механик, он и раньше не считал нужным скрывать свое мнение.

— Вы правы. Но для большинства из нас, дом все же на Кабероне. И еще, пусть императора больше нет, но позор для нас всех — бросать великую империю на разорение этим скотам!

— Это самоубийство! — послышался чей-то выкрик, и еще несколько голосов вторили ему.

— А вы считаете, что, отсиживаясь здесь, мы обязательно выживем? Я не могу вам приказать, каждый должен принять решение сам! Несогласных с моим решением, мы высадим на какой-нибудь планете по курсу.

— А почему вы принимаете подобные решения?

— Я капитан!

— Раз ничего не осталось, то почему бы не переизбрать капитана! — не унимался механик.

— Я был здесь капитаном не один год и не отдам крейсер тому, кто не годится для этой должности! — Окмал положил руку на пистолет. Кажется, все еще хуже, чем он ожидал.

— Устроим голосование! — поддержал механика кто-то из толпы.

"Я совершил ужасную ошибку! Тем, кто привык подчиняться, нельзя давать выбор!" Сквозь общий шум, то тут, то там раздавались громкие выкрики.