— Вы… Вы ненормальный, Джон.

— Может, и так. Но вы скажите, вам когда-нибудь приходилось бегать наперегонки с луной?

Она укоризненно покачала головой. Он опирался о стену ладонью вытянутой руки; рукав его пальто задевал ее плечо. Его лицо, запрокинутое к небу, было сейчас совсем юным. Когда он обернулся к ней, луна зашла за тучи, и Сара уже не могла разглядеть его выражения. Отделившись от стены, она пожаловалась:

— Совершенно выдохлась! Ни разу так не носилась с тех пор, как закончила школу.

— О, вы много потеряли! — Это было сказано же ровным голосом, самым обычным тоном. — А я с недавних пор ежедневно бегал до завтрака. Участвовал в кроссах. Преодолевал миль по шесть, а то и больше. А на работу катил на велосипеде. Промчаться в воскресенье миль сто с другими членами клуба велосипедистов было для меня пустяковым делом. Тогда я был более подтянутым. — Он умолк, но уже через несколько шагов спросил: — Это ваша улица?

— Нет, моя — последняя.

Все выглядело проще простого. Он приходится Дэвиду родным братом. Отчего она так всполошилась, когда он предложил себя на роль ее провожатого? Он был совсем как мальчишка. Годами он, может, и был старше Дэвида, но душой — гораздо моложе. Он все время говорил и делал глупости; порой бывал мрачен, однако она находила в нем веселость, делавшую его похожим на Дэна.

— Вот и пришли, — сказала Сара. — Я пробуду там не больше пяти минут. Вам не придется долго меня дожидаться.

— Оставайтесь сколько хотите. Я тем временем попрыгаю.

Он с поразительной легкостью оторвал свое массивное тело от земли и запрыгал через воображаемую веревочку.

— Вы знаете, что вы полоумный? — Сара расхохоталась. — В общем, я скоро.

С этими словами она побежала к двери.

Увидев, что окно, согласно материнскому обещанию, оставлено незанавешенным, она испытала разочарование. Мать то ли откликнулась на приглашение миссис Янг, то ли легла спать. Нет, последнее исключено. Значит, она встречает Новый год с соседями. Из кухни Янгов раздавались голоса и взрывы смеха. Уходя, Сара подумала: «Я рада, что она не лишает себя радостей».

— Уже? Как быстро!

Джон уже не скакал на одной ножке, а смирно стоял у стены.

— Она у соседей, судя по шуму. Тем лучше — быстрее вернемся.

Она уже двинулась вперед, но он окликнул ее:

— Давайте пойдем наискосок, так мы укроемся от ветра, иначе он будет дуть нам в лицо.

— Хорошо.

Они перешли улицу и поспешили по Уэлем-стрит.

— А здесь — в переулок Фанни.

Она разинула рот.

— Вы знаете этот переулок?

— Конечно! Что тут удивительного? Я знаю Пятнадцать улиц вдоль и поперек.

— Не думала, что вам знаком этот конец.

— Это почему же?

В его тоне прозвучала воинственность, и она осторожности ради ответила ему более смиренно:

— Ваш конец никогда не соприкасался с нашим, пока не появился Дэвид. — Она закончила фразу ласковым тоном.

Переулком Фанни звалось пространство между двумя домами. Он шагнул туда первым. Они пробирались по пустырю, усеянному уродливыми железными навесами. Оказавшись в тени, отбрасываемой одновременно двумя навесами, он обернулся и сказал с таким напором, что она от неожиданности остановилась:

— Не говорите так… Что за униженность? Почему вы такая покорная? В чем причина?

— О чем вы? Что на вас нашло сегодня? — Теперь к удивлению у нее примешивался испуг.

— Слишком часто вы преклоняете колени.

— Ничего подобного!

— Вы сами знаете, что я прав. Господи, куда вы попали, по-вашему? К лорду Редхеду, в семейку Перси? Зарубите себе на носу, Сара: вы по-прежнему живете на Пятнадцати улицах! Все мы тут живем. Поймите, меня бесит, когда вы ведете себя так, словно вас выудили из сточной канавы… А с моей матерью вы вообще… Боже!

Он остановился и схватился за голову. Она отшатнулась. Внутри у нее все трепетало: его слова вновь разбудили то запретное чувство, которое она испытала, когда впервые на него взглянула. Сейчас она боролась с этим чувством единственным доступным ей способом.

— Все это глупости. На вас подействовало матушкино пиво. — Она нервно усмехнулась.

— Пиво? Да, их оно прямо подкашивает, но с меня как с гуся вода. Мне подавай что-нибудь покрепче. Этой ночью я пригубил самую малость. Лучше не уходите от ответа. Я уже давно хотел потолковать об этом с вами… Сара.

Она задрожала всем телом, когда его руки опустились ей на плечи и стиснули их, как клещи.

— Разве вы не понимаете, как дорого вы стоите? Они — я говорю о нашей семье — вовсе не оказали вам чести. Если на то пошло, это вы оказали им честь. Ведь вы вдохнули в них жизнь! Старик, например, просто ожил благодаря вам, Дэвид превратился в мужчину, даже на Дэна вы повлияли, а ведь Дэну не нужны чужие уроки. Вы сами не понимаете, что сделали! — Он тряхнул ее. — Не понимаете! — Его голос превратился в хриплый шепот, он обдавал ее лицо горячим дыханием. Он по-прежнему сжимал ей плечи, а тела их соприкасались совсем чуть-чуть, краями одежды. — Сара, Сара! — Ветер закружил эти слова. — А что вы сделали со мной, вы не догадываетесь? Нет, догадываетесь, поэтому все время меня сторонитесь. Господи, Сара!..