— А ты говорил об этом врачу?

Николай пожал плечами.

— Ну! Так ты долго ещё будешь задыхаться.

— Конечно же, надо сказать, — поддержал Виктора Майданников.

— А что, они не знают?

— Может быть, не выяснили, может быть, анализы не брали.

— Скажу, наверное, — неуверенно отвечал Николай.

Вошла санитарка, делавшая приборку в палатах; протирая спинки кроватей, тумбочки,

подоконники, она шутливо разговаривала с больными, смехом отвечая на нарочитые

приставания Майданникова, отставшего от неё в конце концов со словами:

— Да вижу, девочка, что не я тебе нужен, а вот он, Виктор.

Смутившись несколько, та быстро взяла себя в руки, ответила спокойно:

— Вас вон сколько у меня в отделении, а позволь я что- нибудь этакое, мне быстро

дадут под зад коленом.

— Ну извини, извини, лапонька, — улыбался мужчина, — я не собирался тебя обижать.

Санитарка ушла, а Майданников, продолжая общий разговор, заговорил о том, что

сегодня в отделение пришла ещё одна больная, муж которой, хороший его знакомый,

утонул год назад на рыбалке, а она сама — здоровая, ядрёная женщина — давно ему

нравилась, но вот он боится пойти с ней на интимные отношения — боится опозориться.

— Что, сильно толстая? — поинтересовался Константин.

— Дородная женщина.

— Ты ж не пацан, должен знать: мышь копны не боится.

— А вдруг у меня откажет в самый последний момент?

— Есть очень простой способ, чтобы этого не случилось.

— Какой? — с интересом спрашивал старый ловелас.

Константин поманил его пальцем и, когда тот нагнулся

к нему, что-то шептал на ухо.

— Любопытно, — заинтересовался Майданников, — надо попробовать. Что ты

смеёшься? — обиделся он на Виктора

— Да ну вас! — улыбался тот. — Старики уже, а интересы как у пацанов.

— Ну не скажи, — возразил Константин. — Любви все возрасты покорны.

2бЗ

После ужина Майданникова долго не было в палате. Занятый чтением Виктор уже

собирался укладываться спать, соседи тоже спали, когда тот вошёл в палату и присел на

свою кровать, раздеваясь. Тихо, чтобы никого не разбудить, он сказал Виктору, словно

оправдываясь:

— Засиделся с девчатами, вот. Здесь их трое, с кем я когда-то работал.

Виктору показалось, что сосед немного выпил. Тот заснул, задремал и Виктор, но

ненадолго: вскоре пришла медсестра делать ему укол. Но и после укола сон никак не

приходил к нему, и он уже начал злиться на себя, но тут его внимание переключилось на то,

как дышал Май- данников, паузы меяеду вздохами которого постепенно увеличивались. Он

невольно начал беспокоиться и уже собирался позвать дежурную медсестру, но в это время

сосед громко и уверенно пукнул, и это обстоятельство успокоило Виктора, решившего, что,

если тот способен на такое, значит, жив. Однако паузы меяеду вздохами больного

становились всё больше и больше, и теперь у Виктора уже не было сомнений, что дело

приняло серьёзный оборот и что он должен вмешаться. Кое-как одевшись, он вышел в

коридор, громко позвал медсестру, а не дояедавшись ответа, заглянул в их комнату. Там

было пусто, пусто было и в процедурной. Позвав громко ещё несколько раз, он вернулся в

палату, включил свет и разбудил соседей, не сразу понявших в чём дело, а потом

кинувшихся к кровати Майданникова, переставшего дышать; лицо его уже явно отдавало

синевой. Наконец появилась медсестра, тут же убежала куда-то, а затем вернулась и

пассивно стояла около кровати.

Виктор уже понял, что время упущено и Майданников мёртв, и с горечью спросил:

— Ну а где ж реанимация?

Медсестра тихо отвечала:

— Дежурного врача нигде нет.

Она вышла, а вскоре они с санитаркой привезли высокую тележку, на которую

попросили обитателей палаты переложить умершего. Постель под покойником была

мокрой, и, после того как его увезли, санитарка вернулась, собрала её и вынесла из палаты,

а следом пришла медсестра, предложившая больным спирт, от которого все отказались. Уже

лёжа в постели, Константин сказал уверенно: